Ностальгия по старинной музыке

В Новосибирске завершил свою работу третий международный фестиваль старинной музыки «Снежная виола». Организовал его ансамбль старинной музыки Новосибирской филармонии «Инсула магика» под руководством Аркадия Бурханова. Вместе с новосибирцами выступали музыканты из Петербурга, Эстонии, Швеции, Нидерландов.

«Почему вы, живя в Сибири, играете на лютне?» — как–то спросили Аркадия Бурханова в Америке. «Умерла так умерла? — шутя откликнулся он. — Нет, старинная музыка вернулась и живет!» В самом начале пути «Инсулы магики», чуть более десяти лет назад, Бурханова, вышедшего на сцену с аутентичной лютней эпохи барокко, обвинили не в архаизме, но в приверженности андеграунду. Год за годом его ансамбль, чуждый коммерческим путям в искусстве, доказывает ценность исторического исполнительства.
На «Встрече с мастером» (одном из мероприятий фестиваля) героем дня была гордость «Инсулы» двухмануальный клавесин — из липы и тополя, зеленого покрытия с пластинами сусального золота, декорированный роскошным фламандским пейзажем — копия версальского инструмента XVIII века. Изготовил его мастер Фред Беттенхаузен, хранитель секретов знаменитой фламандской династии. 22 года назад, осознав непреодолимую тягу к музыке, Фред забросил реставрацию старинной мебели и окунулся в тщательное изучение старинных инструментов. Потом выяснилось, что это не случайно: его прадед сочинял музыку для скрипок и флейт — гены взяли свое. Около четырехсот инструментов изготовил Фред для музыкантов разных стран, и ни один из них не повторяет другой.
В связи с фестивалем старинной музыки он впервые приехал в Новосибирск. Главной целью было помочь адаптировать свои инструменты к сибирским условиям. На концертах блистала супруга Фреда клавесинистка Татьяна Логинова, которая обучалась игре в Амстердамской консерватории, затем в США, Франции, Италии. А в перерывах между отделениями на сцене появлялся он, священнодействовал в чреве инструмента, ведь, как шутят сами музыканты, полжизни они настраивают инструменты, а в остальное время играют на них.
«Два старинных клавесина в Новосибирске — это люкс!» — оценил Фред. Больше никто за Уралом таким богатством не обладает. Полтора года назад Аркадий Бурханов приехал в Голландию, в музыкальное ателье Фреда, и два дня испытывал качества инструментов его коллекции. Красный фламандский клавесин прибыл в Новосибирск вслед за Аркадием, а зеленый, французский, музыканты получили к началу нынешнего сезона. До этого солистка «Инсулы магики» Анна Аверченкова играла на допотопном (не путать со старинным) ГДРовском «Линдхольне». Как профессионал она смогла оценить качества новых (читай: аутентичных) инструментов.
Анна обладает штучной профессией. Класса клавесина в России нет, Анна проходила индивидуальное обучение в Казани. Аркадий Бурханов и гость фестиваля Владимир Радченков из Петербурга по пальцам пересчитали российских клавесинистов. Их оказалась чертова дюжина. Кого–то из них посчастливилось услышать на фестивальных концертах. Аверченкова показала нежное, мельхиорово–матовое звучание инструмента в дуэте с Радченковым. А клавесин Татьяны Логиновой слился с виолой де гамба Кристиана Норде в композициях французов Форкере и Шенка, прозвучавших в нашем городе впервые.
Какую только музыку не исполнял Кристиан в Королевском симфоническом оркестре Нидерландов более 30 лет! Выйдя на пенсию, остался с тем, что ему дороже всего, — со старинной музыкой. Свою концертную виолу он искал по магазинам мира и, найдя ее — как эхо XVIII века на ней сохранилось клеймо известного английского мастера Бердта Номена, — обнаружил, что его предшественник, стремясь идти в ногу со временем, переделал гриф в виолончельный. Кристиан вернул виоле родной облик и звук. И она задышала настроением эпохи барокко. Которую по причине ее утонченности и неповторимости называют «жемчужиной неправильной формы».
На таких фестивалях не бывает ажиотажа. Они камерны, как и музыка, к которой они нас возвращают. В XVIII веке утонченная аристократка собирала в своем салоне узкий круг избранных гостей и развлекала их игрой на клавесине или виоле. Невозможно было представить эти инструменты в огромном зале, да и не было тогда таких залов. Но когда музыкальное пространство стало расширяться, тихий клавесин переделали в фортепиано, а нежную виолу де гамба — в виолончель. Вспомнили о них лишь тогда, когда от электронных наворотов современной музыки захотелось сбежать в иной звуковой мир — «назад, к природе».

Яна КОЛЕСИНСКАЯ

Версия для печати
Отправить по e-mail
Обсудить в форуме NNEWS.ru






ab579876

технический портал :: схемы :: программы :: технический форум :: техническая библиотека

Rambler's Top100 По всем вопросам, связанным с функционированием сервера, пишите администратору
© 2001-2006, «Новости в Новосибирске», Все права защищены.