Кто такой военный медик?

Есть, конечно, врачи, прошедшие специальную подготовку, например — в Военно–медицинской академии. Но чаще с огромным потоком больных во время войны приходится работать обычным врачам из больниц, оказавшихся в зоне боевых действий. При этом, кроме раненых, продолжают поступать пациенты с обычными язвами, аппендицитами и перитонитами. Приходится принимать роды, делать кесарево.
Во время войны хирург сталкивается с условиями, сильно отличающимися от обычных госпитальных. Хорошо, если есть возможность оказать в прифронтовой зоне первую помощь и отправить больных в эвакуацию на дальнейшее лечение. Но чаще есть лишь один полевой госпиталь, где надо провести неотложные мероприятия, дальнейшее лечение, а потом и реабилитацию. При этом о таких процедурах, как рентгеновское исследование или анализ крови, остается только мечтать.
Главное, что помогает военным медикам, — опыт. Он позволяет определять состояние раны буквально по цвету и запаху. Особенно важен опыт при работе с огнестрельными ранениями: когда поступает такой больной, часто очень сложно понять, какие повреждения нанесла пуля. Например, в Камбодже один выстрел повредил женщине бедро, голень, пальцы руки и внутренние органы. Такое бывает нередко, потому что, когда в людей стреляют, мало кто из них стоит по стойке «смирно» и ждет пули, а поза человека и определяет характер ранения. При этом нельзя упустить ни одного повреждения.

Как работает военный хирург

Во время войны медиков всегда не хватает. А те, что есть, оперируют примерно по 18 часов в сутки. Если работать больше, то уже через два–три дня от такого врача не будет никакого прока. В жестких военных условиях сон хирурга — святое. И если пациент в это время поступает в критическом состоянии, он умирает. Во имя других спасенных жизней.
Часто военные хирурги работают вахтами. Так, например, организована работа Красного Креста, который посылает в зону военных действий специалистов из других стран. При таком графике очень важно сократить до минимума количество осложнений. Дело в том, что, сделав операцию, один врач уезжает, а исправлять его ошибки придется вновь приехавшему хирургу — при непрекращающемся потоке больных.

Ирак

Избежать гуманитарной катастрофы в Ираке, как ни странно, помогла система здравоохранения, выстроенная при Саддаме. Если не говорить о политике, то до первого иракского конфликта медицина страны была на высоком уровне: многие медики учились за рубежом, поэтому они знают английский и легко работают вместе с западными коллегами.
В Багдаде были больницы разного профиля, способные помочь практически любому пациенту. Перед войной иракские врачи подготовили медикаменты, перевязочный материал. Единственное, с чем были проблемы — это препараты, которые попали под действие международных санкций. Их (например обезболивающие и средства для наркоза), Красному Кресту приходилось доставлять самостоятельно.
Вопреки многим сообщениям, американские бомбежки не разрушили инфраструктуру Ирака. Она была почти уничтожена еще в ходе первой войны, а денег на ее восстановление не нашлось из–за санкций. Поэтому нельзя сказать, что проблемы с водоснабжением и электричеством возникли в результате последнего вторжения американо–британской коалиции. Проблемы были и раньше и лишь несколько усугубились за счет воровства. В то же время международные благотворительные организации приложили все усилия, чтобы в больницы поступала чистая вода, работали автономные электростанции.
Будут ли в Ираке эпидемии? Холера там есть. Однако не стоит делать из этого сенсации, для такого климата это заболевание более чем характерно. И не только холера, но и другие инфекции.
За время последней войны в госпитали поступили несколько десятков тысяч раненых. И это только мирное население — о потерях среди иракской армии никто не знает. Несмотря на то что это немалые цифры, раненые получили вполне адекватную медицинскую помощь. Гораздо хуже ситуация в странах Африки, например в Либерии, где медики не справляются с нагрузкой.

Другой фронт

Как говорилось выше, военные медики часто не имеют специального образования и действуют методом собственных проб и ошибок. Целью московского семинара является обмен опытом врачей, работавших во время различных военных конфликтов. По словам Криса Жанну, для медика не существует «своих» и врагов — есть пациенты или коллеги. Поэтому не удивительно, что на семинаре рассказывали друг другу о своей работе врачи, находившиеся по разные стороны фронта: армяне и азербайджанцы, абхазы и грузины.
Mednovosti.ru