О сути самого конфликта «НН» увлекательнейше повествовали в разгар лета, в нее вникали и коллеги с местного телевидения. А состоит она в том, что бойцовская собака драла мирных людей и зверей, а те видели корень зла в ее хозяине, нарушавшем правила выгула. По их мнениям, отражавшимся в заявлениях, жалобах и коллективных письмах, нарушения те состояли не только в выгуле агрессивного бобсона без поводка и намордника. Заявители утверждали: нередко с виду подвыпивший Клевцов натравливал «бульку» на «оппонентов», среди коих оказалась и пожилая женщина, попытавшаяся спасти от клыков пита свою московскую сторожевую... Причиненные женщине ранения отнесены к повреждениям средней тяжести.
И в столь травматичной истории милицейские следователи упорно не находят состава преступления у своего бывшего коллеги. А потому уголовное дело N№50098 прекращается. Собственно, раньше его и возбуждать не хотели, потому согражданам пришлось дойти со своими заявлениями до Старой площади города–героя Москвы. Оттуда, естественно, бумаги «спустили» на местный уровень, дав ответ горемыкам: мол, ситуация под контролем. Но мы–то знаем цену этим сказкам, не правда ли? (И только воспитанность удерживает нас от встречных вопросов типа «а хрена ль толку?») Потому иллюзий насчет развития сюжета «НН» и не питали, предсказывая его перспективы. И как в воду глядели...
Сюжет знаком настолько, что его можно считать набившим оскомину. Следователи допрашивают в рамках данного дела кого и как хотят, а кого не хотят — не допрашивают вовсе никак. А за основу при даче правовых оценок берут показания самого Клевцова, как бы упирая тем самым на его нерушимую презумпцию невиновности, А Клевцов, конечно же, показывает, что ни на кого он пса не натравливал и что пес никого не кусал, а, наоборот, псина заявительницы искусала его — вон и следы от укусов остались. Так что вроде как заявительницу покусала ее же собака... Возмущенная заявительница жалуется в райпрокуратуру, где милицейское постановление отменяют как необоснованное и указывают, что еще нужно сделать для полноты расследования. И через месяц та же следователь РОВД снова выносит такое же постановление о прекращении дела. Отличается оно от предыдущего лишь тем, что там упоминаются показания участкового (допрашивать коего месяцем раньше следователь отказывалась довольно–таки процессуально): дескать, знаю Клевцова лишь с положительной стороны — собаку он выгуливает всегда в наморднике и на поводке, ни с кем не конфликтует... А потому — дело прекратить за отсутствием состава преступления.
Заявительница снова направляет жалобу в прокуратуру, где ведет уже речь и о фальсификациях в ходе следствия, а потому — и о привлечении следователя к уголовной ответственности. Через месяц прокуратура снова отменяет постановление о прекращении дела, возобновляя расследования, а также отказывает в части жалобы касательно передачи дела в прокуратуру и привлечения к ответственности следователя. Еще через неделю в той же райпрокуратуре зачем–то выносится еще и постановление об отказе в возбуждении дела против следователя РОВД, изобилующее неуклюжими фразами, продраться сквозь которые к истине весьма проблематично. А через месяц уже другая (новая) следователь РОВД выносит новое постановление о прекращении дела против Клевцова за отсутствием состава преступления. В его тексте нет уже ни одного нового слова (по смыслу) в сравнении с предыдущими. Становится все очевиднее: милиция уперлась не на шутку, и сдвинуть ее с ее позиции не удастся никому...
Тем не менее 1 октября райпрокуратура снова отменила и это постановление, так что со дня на день нам следует ждать еще более нового. А то, что граждане РФ со своими избранниками пописывают заявления, жалобы и запросы на милицейское и прокурорское руководство, а также на имя президента, — все это лирика. Ибо больших руководителей интересуют большие финпотоки и большая политика с дележом власти. На стенания же граждан они реагируют чисто формально, не считая нужным даже делать выводы о качестве работы наших (местных) органов внутренних дел, собственно усугубляющих проблему. Проблема сия остается неразрешимой, вероятно, лишь потому, что действующие лица в ней не те, кому принято у нас уделять внимание. Окажись на месте покусанной бабульки какой–нибудь плохонький законник — давно уже хозяин питбуля получил бы «семь лет расстрела». И никто бы не заикался про презумпцию невиновности, никого бы не интересовало, насколько фигурант виноват. А примеров тому существует множество, так что их только приводи и приводи. Чем «НН» вообще–то и занимаются. И будут заниматься впредь.

Виктор АНТРОПОВ