Все началось с маленькой глупости. По залу прошествовали и выскочили на сцену купальные девушки с зонтиками. Они бессмысленно улыбались, игриво покачивая предметами в такт музыке. Дело не только в том, что Борис Балахнин увлекается женщинами, а и в том, что, оказывается, в этот вечер требовались выходки в подростковом духе. В дальнейшем трудный возраст диксиленда не раз подвигал ведущего и выступающих на словесные игры.
Стоило шестерым подросткам заиграть эллингтоновский «Танец портовых грузчиков», как девушки забылись, будто неудачное фото, а на душе полегчало. В этом и состоит миссия коллектива — доводить зрителя до просветленного состояния. Бывает, понятие «играть с душой» важнее всех новаций. Не ставя перед собой художественных сверхзадач, «Сибирский диксиленд» 15 лет делает одно и то же. Есть и другая версия: полтора десятка лет ансамбль виртуозов элегантно исполняет классические джазовые стандарты.
Сколько угодно можно наезжать на Балахнина за ретроградство, а победит старый анекдот, который рассказал ведущий — питерский музыковед Владимир Фейертаг. Забойный петух каждое утро исправно будит деревню в пять утра. Его сын–тинейджер насмехается: «Папаша, ты безнадежно устарел. Двадцать первый век на дворе!» На что старый петух предлагает ему попробовать самому разбудить деревню. Сын использует всевозможные электронные навороты со светомузыкой, старается изо всех сил. Деревня не проснулась. Юный гений в слезах бежит к отцу. Тот покровительственно треплет его по гребешку: «Сын, я же тебе говорил: сначала надо выучить стандарты».
Считая себя пятнадцатилетними юношами (хотя бы на один вечер), музыканты диксиленда угождают не тинейджерам, а людям куда более старшего возраста. И не только у нас, а и в США. Балахнин периодически вывозит туда своих архаровцев, попутно радуясь, что в штате Санта–Барбара у него имеется зять. Потом рассказывает, как удивляются американцы (не только темнокожие), которые думали, что так играть могут только они. И все ему небезосновательно верят.
Включиться в эту музыку нетрудно: особых усилий интеллекта не требуется. Хочешь радоваться жизни — радуйся на здоровье. Контакт с залом идеальный. Музыканты вошли в раж, и самый игривый из них, тромбонист Сергей Полянский, случалось, выскакивал плясать в проходе. Возвращался на рабочее место и как ни в чем не бывало исполнял соло. Когда соло перехватывала туба молодцеватого Дениса Костина, Полянский не унимался и снова пускался в пляс, ведя себя совершенно по–бенефисному. А руководитель коллектива был не по возрасту сдержан: лишь покачивал головой и ухмылялся с чувством собственного достоинства.
Были сюрпризы. Юбиляры сыграли версию с пластинки «Ленинградского диксиленда» «Сент–Луис–блюз». Тут материализовались банджоист Борис Ершов и барабанщик Александр Скрыпник, приехавшие с поздравлениями. Ленинградцы выдали заготовленные импровизации поразительной красоты. Особенно усердствовал последний. Он распоряжался ударной установкой совершенно неожиданно и орудовал палочками–щетками, как фокусник. Разгоняясь до бешеного ритма, неистовствовал в каких–то пятых измерениях, стихал, угасал, растворялся, снова набирал силу, рассыпался, пропадал, прощался оглушительным аккордом (если таковой возможен на барабанах). Затем гости вместе с хозяевами играли «Китайского мальчика», а под занавес Скрыпник пел точь–в–точь как Луи Армстронг. В финале именинники выходили в чистом составе, дабы, как учил Штирлиц, публика запомнила их последнее слово.
Последнее слово отдалялось бисирующей публикой на потом. Казалось, она решила обосноваться в филармонии на всю ночь. Впрочем, это было излишне. 15 лет поклонники слушали «Сибирский диксиленд» и будут слушать еще столько же по столько же. И не обязательно в филармонии. Рестораны, презентации, чужие юбилеи — Борис Балахнин вездесущ.