Плата за левый рейс

К шести годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии–поселении приговорен полковник Александр Чибисков — командир вертолетного полка, дислоцированного в вольном городе Бердске. Того самого полка, вертолет которого разбился 7 мая прошлого года в Горном Алтае с восемью сугубо штатскими пассажирами...

Вертолет, если вы помните, назывался Ми–8 и имел бортовой номер 15521. А управлялся он экипажем из трех старших офицеров армейской авиации сухопутных войск: подполковников Александра Бухарова (командира экипажа) и Сергея Ивашенкова (пилота) плюс майора Вячеслава Юрьева (бортинженера). Поначалу трагедия сопровождалась вызывающим недоумение комментарием военных, будто бы вертолет поднялся в воздух (несмотря на запрет) в праздничные дни для выполнения учебно–тренировочного полета. И «НН» приходилось отпускать реплики не только по поводу странного маршрута...
С версией учебно–тренировочного полета не слишком увязывались принадлежность и имена жертв, даже если считать, что они попали на борт при посадке вертолета в поселке Курай (как говорилось сразу после происшествия). Поскольку все пассажиры имели основания быть отнесенными к имущественной элите, а имена их были достаточно известны в Новосибирске и за пределами. И в горы Алтая они попали не случайно: имея тягу к экстремальным видам спорта, отправились спускаться со склонов горы Актру высотой 3800 метров на сноубордах.
В процессе предварительного следствия все (или почти все) обстоятельства чрезвычайно грустной истории приобрели логичный вид. А единственным обвиняемым по делу стал командир вертолетчиков — по его команде вышеназванный экипаж повез сноубордистов в соседний субъект федерации. Но опытные летчики не имели практики полетов в горах. Потому при попытке высадить экстремалов прямо на гору Актру (поближе к вершине) экипаж не заметил, как лопасти винта ударились о камни. И — вдребезги... А оставшийся без винта вертолет покатился по склону горы вниз. Потому тела погибших и пришлось затем извлекать из– под снега на значительном расстоянии.
И потому полковник обвинялся не только в должностном преступлении, но и в «безопасно–эксплуатационном». Но и тут возникло ощущение парадокса: вроде и предварительное следствие прошло как следует, и обвинение грамотное, и приговор похож на настоящий (объективный), но на фоне массы других приговоров и расследований он выглядит как–то... И в голову лезут дурные мысли типа «А не сдали ли г–на полковника?». В том смысле, что по тем правилам, по которым живет сегодня наше общество, мог ли комполка изначально поступить по–другому? Мог он отказать таким людям?.. И чем бы могла завершиться такая ситуация для него и для сноубордистов? Разве последние смирились бы с таким отказом и не попытались бы достичь своего иным путем? Или мы просто настолько отвыкли от нормальных правовых оценок, что они (такие редкие!) кажутся подозрительными сами по себе?

Виктор АНТРОПОВ

Версия для печати
Отправить по e-mail
Обсудить в форуме NNEWS.ru






ab579876

технический портал :: схемы :: программы :: технический форум :: техническая библиотека

Rambler's Top100 По всем вопросам, связанным с функционированием сервера, пишите администратору
© 2001-2006, «Новости в Новосибирске», Все права защищены.