Молодому академическому музыканту стать «звездой» гораздо труднее, чем попсовику или рокеру. Уж очень «кастовой» стала эта область искусства, несмотря на то, что количество желающих посвятить свою жизнь исполнению великой «классики» вроде бы не уменьшается. Скорее даже наоборот — конкуренция на престижных (и не очень) международных и местных музыкальных соревнованиях растет, выпускается огромное количество компакт–дисков (были бы деньги), у молодых исполнителей, помимо педагогов–наставников, появляются продюсеры и спонсоры.... Но вот только настоящих талантов все так же мало. В этих условиях к появлению нового имени относишься скептически. Молодая пианистка и органистка Анастасия Черток, учащаяся Московской консерватории, к счастью, оказывается явно не «калифом на час». Ее своеобразное и убедительное прочтение фортепианных произведений Бетховена, Шумана и Листа говорит о несомненном даровании и серьезных перспективах, которые еще предстоит реализовать. Выбрав для своего первого компакт–диска знаменитую до–минорную 32–ю сонату Бетховена (одно из наиболее поздних произведений немецкого мастера), Анастасия Черток сразу заявила о себе как о музыканте, умеющем мыслить глобально–философски. И, безусловно, в целом со столь сложным, многоплановым произведением, требующим от исполнителя недюжинной сосредоточенности, активизации всех душевных сил, Анастасия справилась. Правда, именно в Бетховене больше всего чувствуется, что Черток еще есть куда «зреть». В «Maestoso» (1 часть) явно не хватает мужественности и строгости, полифонические фрагменты и пассажи требуют большей ясности, более тонкой прочерченности, отточенности. Катарсически–просветленная вторая часть (до–мажорная Arietta) у Анастасии, сосредотачивающейся на деталях, несколько распадается на части, но это ощущение скрадывается в последних тактах–трелях, где «разливается» так долго ожидаемое, поистине космическое умиротворение. Более близкими исполнительнице оказываются романтическая порывистость и проникновенный лиризм Шумана. В его 2–й сонате (соль–минор) Черток очень удачно подчеркивает и юношескую открытость, трепетность, и — одновременно — некоторую сумрачность, драматизм, присущие этому шумановскому творению. Достойна похвалы та тактичность и сдержанность, с которой пианистка подходит к красочно–динамической стороне звучания: никаких «художественных преувеличений» и псевдопафоса, на которые, казалось бы, провоцирует романтическая музыка. Впрочем, звукотембровая палитра фортепиано во всем своем великолепии показана в «Испанской рапсодии» Листа — пьесе поистине хрестоматийной (по частоте исполнений и «знакомости» слушателю), но от этого не ставшей менее трудной технически. У Черток она звучит колоритно и эффектно, горделиво и с подлинным размахом, пусть для «настоящего вкуса» и не хватает еще чуть–чуть остроты. В целом дебют Анастасии Черток вполне удался, хотя исполнительнице, конечно же, еще рано останавливаться на достигнутом. Будем надеяться, что имя ее не затеряется на афишах и в программах концертов, а впереди молодого музыканта ожидает еще множество записей, которые займут достойное место в фонотеках любителей классики.

www.gromko.ru