Театр «Старый дом»: крутой маршрут

Согласно решению управления культуры новосибирской обладминистрации, творческие коллективы города обязаны выезжать в село со своими программами. Такую поездку совершил и театр «Старый дом», в течение недели показывавший в районах области сказку для детей «Свистать всех наверх!» и полицейскую комедию для взрослых «Супница».

В Татарске гостей встречала тройная радуга. Дождь разразился еще в дороге, и народный артист Анатолий Узденский, глядя в окно поезда, улыбался:
— Вот и славно. К урожаю.
То, что местные жители больше думают о хлебе, чем о зрелищах, мы скоро поймем — и вспомним путешествие Радищева: «Глянул я окрест себя, и душа страданиями человечества уязвлена стала». Но он–то верил в так называемое светлое будущее. Светлым оно действительно стало: электричество есть везде. Несостоятелен и миф о скособоченных клубах с протекающими крышами. Голод тоже забыт. И все же XXI век не добрел до этих мест. Деревня застряла в прошлом. Бедность — это порок, еще какой порок государства, обрекшего своих жителей на прозябание.
Цена билета 15 рублей многим казалась неподъемной. На следующий день после «Супницы» в Татарске выступал красноярский цирк. Он не собрал зрителей по причине того, что конкуренты опередили, а трата на два мероприятия — непозволительная роскошь для населения. Но и «конкуренты» не срывали аншлаги. Даже если давали спектакли бесплатно. Битком набитый зал, как на гастролях МХАТа в Новосибирске, в Уськуле нам только снился. Покой — тоже.
Гастрольные тяготы начались сразу же: в Татарске артистов поселили в общежитие педучилища, где вместо кроватей красовались двухэтажные нары. «Не рекомендую пить нашу воду, — предупредил местный министр культуры Иван Шишкин. — Да и помыться нормально вам не удастся. Горячую воду у нас отключают регулярно с понедельника по четверг». Эту водицу мы будем вспоминать с ностальгией в Убинской гостинице, где из крана не вытечет ни капли. В часы повсеместного полива огородов насосная станция не выдерживает нагрузки.
Артисты пытались капризничать, как и полагается звездам, но умиротворялись за обедом. Радушие принимающей стороны не знало меры. Таких громадных порций в новосибирских столовых не бывает по умолчанию. Прокол случился единственный раз: замдиректора татарского маслокомбината забыл предупредить столовую о нашествии едоков. И все же славные поварихи отнеслись к ним как к родственникам: нажарили колбасы, нарезали сала, а товарищ Шишкин лично сбегал в цех, откуда вернулся, нагруженный съедобной продукцией.
Хоть и не стоило артистам чревоугодничать перед работой, но отдача все равно была двухсотпроцентная. Несмотря на отсутствие изысков, которыми принимающая сторона балует стародомовцев на гастролях то в Москве, то в Стокгольме, работали они на совесть. Здесь, в условиях почти экстремальных, и проявился профессионализм команды. Каждый занимался своим делом, каждый был на своем месте. Монтировщики действовали слаженно и быстро, а на крохотной сцене деревни Дубровино проявили чудеса изобретательности — умудрились втиснуть декорации, предназначенные совсем для другого пространства. Актеры играли так, что зритель вдруг ощущал, что его жизнь меняется. «Это что, — махнула рукой Галина Громова. — А ведь было время, когда мы гастролировали на селе по сорок дней».
Давно было такое время — лет 15 назад. Тогда «Старый дом» назывался облдрамой и шефствовал над глубинкой в силу своего статуса. Выезжали каждое лето, возили с собой раскладушки. К поездке копили суммы: в эпоху дефицита благодаря деревенским магазинам можно было приодеться, пополнить семейную библиотеку. Потом кончился и дефицит в городе, и культура на селе. Сегодняшние жители захолустья не знают, что такое театр.
Татьяна Черных, врач татарской больницы, рассказала, что все шли на «Супницу» с большой опаской:
— Были тут аферисты из Чанов, собрали с нас деньги и под фонограмму какие–то действия изображали. Вот мы и разочаровались. До последнего момента сомневались, не обманут ли нас опять. Но вспоминается юность, когда мы учились в Новосибирске и бегали в оперный, покупали билеты за 30 копеек. Сегодня так не хватает настоящих впечатлений! И вот театр «Старый дом» подарил их.
— Тут у них даже народный артист есть! — переговаривались зрители Татарска перед началом «Супницы».
— Представляешь, настоящие декорации с собой привезли!
— А вот эта большая розовая штука на шкафу, наверное, и есть супница.
— Мы с тобой как дуры: мужей не взяли.
В зале ДК Усть–Тарки сидели одни женщины, а мужчина был замечен лишь тогда, когда встал и неистово зааплодировал, как принято на премьерах в Новосибирске. Он оказался сотрудником этого Дома культуры Андреем Поповым и признался, что истосковался по театру. А полюбил его в годы студенчества. И вот теперь он и другие новоиспеченные поклонники народного артиста Узденского дождались его после «Супницы» и обступили, протягивая программки для автографов:
— Вы на сцене — вылитый Жириновский! Один в один! Так же прикольно.
— Жаль, что мы вас раньше не знали.
— Будем в Новосибирске — сразу же пойдем в «Старый дом».
На спектакли приходила местная интеллигенция, сделавшая свой выбор сознательно. Но методисты отдела культуры Усть–
Тарки разводили руками: при продаже билетов популярно приходилось объяснять, что такое драматический спектакль. Несостоявшиеся зрители отмахивались: «У нас дома свой театр». Подобное случилось и с гастролями Камерного хора Новосибирской филармонии: зрителей уговаривали посетить мероприятие, а по окончании зал аплодировал стоя. Директор «Старого дома» Нелли Новицкая весной ездила «на разведку», позаботилась о распространении билетов заранее, но профессиональных навыков для этого здесь ни у кого нет. Местные жители понятия не имеют, что такое раскрутка и пиар. В газетах не появилось ни одного анонса, афиши внимания не привлекли. Зачем человеку то, в чем у него не выработана потребность? Кому он нужен, этот Васька?
Бросив актеров «на прорыв», новосибирские чиновники не потрудились вспахать для этого почву. Пахота — дело народа, а начальство предпочитает развивать в себе навыки демагогии да получать награды для лучших губернаторов страны. Утешиться при желании можно: с сельчанами поступили деликатно, ничего навязывать им не стали, чуждый менталитет не внедряли, понимали, что ни к чему им художественные впечатления сейчас, в страду, когда каждый день так дорог. Вырваться из плотного, устоявшегося графика трудящиеся не рискнули. Огород — это святое.
Можно ли в Новосибирске представить подобное: актеры задерживают спектакль на два часа — ждут зрителей? В Уськуле первыми в зал ввалились с десяток сорванцов, и вслед за ними просеменили три благообразные старушки. «Вам дали программки?» — со знанием чуть ли не заграничного слова позаботился о них дедок в панаме, приковылявший минуту спустя. Хозяева клуба посоветовали немного подождать. «Коровы тупорылые доиться не хотят», — шутил представитель местной интеллигенции, пытаясь сгладить неловкость и виновато глядя на деятельного администратора «Старого дома» Оксану Бондаревскую, впервые за время гастролей растерявшуюся от безвыходности ситуации. Артисты стоически развлекались за сценой игрою в карты. Наконец поступило сообщение: «Пригнали стадо!» Животноводы подоили коров, затем не спеша принарядились и потянулись в клуб. Спектакль начался около одиннадцати вечера.
Они не знали, что такое антракт, и могли разгуливать по залу во время представления. Узденский пошутил: «Публика здесь интеллигентная. Мы не предупреждали, чтобы отключили сотовые телефоны, но ни у кого ни разу не запищал». Но когда наконец доходил заряд энергии, посылаемой актерами, получалось взаимопонимание. Глаза горели и у артистов, и у зрителей. В следующем году, если опять будут гастроли, на спектакль соберется куда больше народу. Сработает сарафанное радио: сосед передаст соседу и дальше по цепочке, что «Супница» — это супер.
Этому спектаклю пошел вот уж второй десяток лет, сами актеры считают его незамысловатым, обычным. Но Анатолий Узденский, ловя дыхание зрителей, находит именно те интонации, какие взрывают зал смехом; Диана Корякина, которая мобильно ввелась в постановку на этих гастролях, с ходу уловила стилистику «полицейской комедии»; Галина Громова подвернула ногу на крутой лестнице, но вида не показала; а зрители деревни Киевка после спектакля бегут рвать у себя в саду цветы и успеют до отъезда артистов преподнести букет («Это для волка! Для артиста, который играл Волка!»).
Самыми благодарными зрителями были, конечно, дети. Наше будущее обалдевало, когда зверюги из спектакля носились по залу. И пускало слезу: «Куда заиньку дели?!», когда по ходу действия длинноухого персонажа Натальи Пивневой запихивали в сундук. Это был первый спектакль в их жизни. Последний?

Яна КОЛЕСИНСКАЯ

Версия для печати
Отправить по e-mail
Обсудить в форуме NNEWS.ru






ab579876

технический портал :: схемы :: программы :: технический форум :: техническая библиотека

Rambler's Top100 По всем вопросам, связанным с функционированием сервера, пишите администратору
© 2001-2006, «Новости в Новосибирске», Все права защищены.