Ветеран Великой Отечественной войны, кавалер многих орденов Борис Ефимович Егоров 40 лет провел в лагерях. Но не в сталинских. Он — профессиональный вор–карманник. Живет в специнтернате для престарелых. Иногда, по старой памяти, выходит погулять в город — туда, в толпу, которая всегда его влекла. Он больше не ворует. Жить осталось совсем мало — последний срок.
Ни одного веселого кадра. Кажется, в этом мире цвет как таковой отсутствует вообще. Но будто бы у фильма есть запах — спертый воздух, отдающий мочой, грязным бельем и прокисшими щами. «В цвете натурализм проступал бы как гиперболизм», — объяснил режиссер свой принцип. Черно–белая пленка — беспощадна. Она скрывает лишние подробности и обнажает главное. Это «лица со шрамами», как назвал их Эйснер. Старые, больные, стертые, тусклые лица старых, больных, нищих духом и кошельком людей. Ни одного красивого лица. От них хочется отвернуться, убежать на свежий воздух. От них и отворачиваются. Отворачиваются те, кто фигурирует в рубрике «досье». Там — знаменитая сцена с нарзаном и прочие выходки власти. Их лица тоже отталкивают — не лица, а тупые, самодовольные рыла. Рыба гниет с головы.
«Жизнь не сменяешь ни на что. А я?» — задумывается герой, протирает очки на резиночке, с двойными линзами. Рядом — слепые играют в шахматы на ощупь; сосед курит, придерживая папиросу обеими культями.
— Фильм — не о воре и, конечно, не об исправлении этих людей — об этом не может быть и речи, — говорит немногословный Эйснер. — Фильм — о нас с вами, о стране, делающей своих граждан такими.
— Очень мрачна ваша картина. Никакого просвета в ней нет. Безнадега.
— Обязательно должен быть просвет? А если его нет в принципе? Ведь жизнь и есть такая — наполнена безысходностью. Ничего, не огорчайтесь, мой следующий фильм — «Летние дожди» — совсем другой.
Фильмы Эйснера и его коллег можно увидеть благодаря фестивалю «Встречи в Сибири», который не устает продвигать Элла Давлетшина со своей командой. Билетов на сеансы не предусмотрено: вход свободный. Но и при таком подходе никакого бума не случается. Документальное кино согласен смотреть только тот, кто уже успел убедиться, что оно может быть не менее интересным, чем художественное.
Никаких конкурсов на фестивале нет, потому что задача устроителей другая — показать, каков уровень кинодокументалистики сегодня. Больше нигде за Уралом подобного проекта нет. В Новосибирск привозят свои картины кинематографисты из разных стран, что позволило президенту фестиваля назвать наш город кинематографической Меккой.
Просмотры будут проходить в залах кинотеатра «Планета Кино». Не так давно открылся новый — звездный — зал с мягкой мебелью вместо жестких кресел. Так что здесь можно проводить время с утра до вечера, глядя все подряд и убеждаясь, что, перефразируя Марка Твена, слухи о смерти документального кино сильно преувеличены.

Яна КОЛЕСИНСКАЯ