Чаши весов спроса и предложения качнулись... двинулись... набрали ход... и, поводив плечами, пришли в равновесие. С одной стороны, народ требовал телевизионного зрелища — острого, пряного, жирного, со специями, большой жратвы. С другой стороны, для равновесия на второй рычаг щедрыми телемагнатами были брошены передачи абсолютно на любой вкус — от невзыскательного до отвратительного. «Окна», «Дом», «Девичьи слезы», «Фабрика звезд», «Голод», «Моя семья», «Слабое звено», «Бремя денег», «Деньги не пахнут»... — можете напомнить мне, если я что–то забыл. Только ленивый не ругал ТВ из–за засилья серости... Теперь все не так! Критиканы, прикусите языки: на место серых личностей пришли ничтожные. Средства массовой информации оказались куда как близки к зрителю: теперь аудиторию развлекают «специально отобранные» молодые люди из народа, в сравнении с коими Эллочка–людоедочка показалась бы Демосфеном, а орангутанг — образчиком хороших манер. Не знаю, в чем заключается «специальный отбор», — видимо, среди приглашенных выискиваются лица с наиболее развитым инстинктом мазохизма и эксгибиционизма.
Правила реалити–шоу бесхитростны и взяты прямиком из курятника: клюй ближнего, нагадь на нижнего. В первый день молодые петушки и курочки, когда их посадят на шестки, стесняются даже кукарекнуть... но потом постепенно расходятся, и начинается потеха! Оглушительное кудахтанье, хлопанье крыльями, летят пух, перья, экскременты... причем и на участников, и на зрителей.
Приз — тысяча баксов ежемесячно пожизненно, или дом в Подмосковье, или еще какой–либо жирный кусок. А за такие деньги чего не сделаешь! И стриптиз станцуешь, и с протянутой рукой походишь, и все такое прочее.
Многонедельное проживание в одном сообществе (не сказать бы: стаде) нивелирует тех, кто пытается высунуть голову, и задает некий стандарт ниже плинтуса, коему все пытаются следовать.
Уже не стыдно быть быдлом, не совестно путать Австрию и Австралию, Пушкина и Трушкина, кичиться хамством и бравировать незнанием этикета. Агрессия («Че за уроды переставили соль? Какая сволочь сперла мыло?»), неуважение к окружающим, ячество и самовыпячивание становятся нормой. Именно так, уважаемый зритель, надо достигать жизненных высот, учит телевидение.

«Окна»

Программа, которую беззастенчиво передрали с шоу Джеффри Спрингера. Пионер среди шоу в жанре «кухонных разборок». Студенты–недоучки, с треском выгнанные из театральных училищ, отмороженно сидят на диване и, уставившись в одну точку, замогильным голосом рассказывают о вымышленных проблемах. Проблемы ограничены вялой фантазией творческой группы: муж проделал в сортире тайный лаз и по три раза в день путешествует к соседке; девушка получает удовлетворение только от велосипеда; парень познакомился с тройняшками и мучается дилеммой, спать с ними по очереди либо со всеми сразу. В нужный момент режиссер подмигивает рассказчику, тот вскакивает и начинает лупасить всех подряд со словами «Ах ты, гнида!». А поддельная «служба безопасности» хватает бунтаря–негодяя и «успокаивает» его. Может быть, даже отбирает нож, гранату или ядерную боеголовку.
Фальшак, эрзац — казалось бы, кто это смотрит? Тем не менее миллионный отряд домохозяек (и не только) по вечерам приникает к голубым экранам, а утром еще и пересказывает это друзьям и соседям.
Особенно котируются в передаче разного рода психопаты и извращенцы — зоофилы, кровосмесители, сексуальные маньяки, контактеры с инопланетными цивилизациями и наполеоны. Периодически дешевый балаган усиливается зрительным рядом — в студию приносят то клетку с попугаями, то фаллоимитатор, приводят то живого верблюда, то дохлого питона. Все для удовольствия почтеннейшей публики. Приобщайтесь!

«Бремя денег»

Еще один забавный проект компании «ТНТ». Все тот же Дмитрий Нагиев, скинув с себя личину Мефистофеля, рядится в лилейно–белые одежды и помогает нищим да страждущим, сирым да убогим. Отставить сальности и скабрезные каламбуры! Прочь пальпацию малолетних коленок! В этой программе Митя тих, торжествен и почтительно–скорбящ, будто вызванный на дом агент похоронной конторы. Антураж скромен, даже декорации — о боже! — сделаны у них из фанеры. Нет, держите меня, сейчас обрыдаюсь!
То, что участники «Бремени» — настоящие, вызывает огромные сомнения. Хотя бы по причине «рояля в кустах»: в самый ответственный момент в студии появляется двоюродный дядя из Кислосвищенска, требующий не давать денег, а за ним золовка свекрови из Соплежуйска, требующая, наоборот, дать. А жюри запальчиво обсуждает, кто из немощных больше достоин сострадания: слепой или глухой. Выясняется, что глухой, — слепому все равно не поможешь, а глухому можно вставить слуховой аппарат. Во как!
Регулярный просмотр «Бремени денег» приводит к хроническому цинизму: в каждом несчастном начинаешь видеть побирушку и нищеброда.
Любителям халявы, лодырям, алкоголикам и прочим асоциальным типам «Бремя денег», безусловно, импонирует. Оказывается, можно не зарабатывать, а просто выклянчивать — от этого приятный холодок щекочет спину и умиление разливается по организму.

«Дом»

Вроде и недавно закончилось... а начисто вылетело из головы. Помнится только, что победили в нем какие–то невыразительные пермяки: жена–мегера и муж–размазня. Кроме этого, в голове отложились бесконечные ссоры девятого домика с двенадцатым, первого с четвертым, грызня супругов между собой и самовлюбленные рулады Николая Баскова по ходу передачи. Впрочем, сентиментальный Басков вскоре перестал устраивать создателей игры а–ля «пауки в банке» и был заменен жестким прорабом и напористой Хоркиной.
Показ программы только укрепил обывателя во мнении, что для успеха все средства хороши и, напротив, совесть, интеллигентность, доброта становятся ныне ненужным балластом.

«Девичьи слёзы»

Умолчу. Просто умолчу. Не хочу обижать создателей шоу. Тоже, наверное, старались — чего–то карябали в качестве сценария, зрителей приглашали, ведущих отыскали — Веронику Кастро и эту... как ее... фамилию забыл... ну кто она... да фиг с ней.
Беспомощные потуги на философствование двух девочек–колокольчиков могут подвигнуть смотрящего только на лошадиное ржание. Персонажи ходульны, тупы. Сюжеты рушатся, как карточный домик. Аудитория передачи, на мой взгляд, — девочки, не наигравшиеся с Барби и озабоченные тем, что в их четырнадцать грудь у них до сих пор не как у Памелы Андерсон.

«Голод»

Зачинателями реалити–шоу в их традиционном понимании явился три года назад канал ТВС. Аккурат перед их отключением затеяли они сериал «За стеклом» — эдакий бесплатный обезьянник, где любой москвич мог пойти и полюбоваться на компанию недоумков, мающихся дурью в остекленном вольере.
До сих пор не могу понять, зачем уважаемому мной ТВС понадобился этот спектакль. Спешили застолбить славу первооткрывателей жанра? Надеялись, что «застеколье» принесет тридцать три мешка рекламных денег? Последнее не сбылось, но «физиогномия» ТВС оказалась основательно попорченной. Должен отметить, что участники «За стеклом» кажутся ныне по сравнению с «голодарями» застенчивыми приготовишками и скромнягами. Те, по крайней мере, занимались любовью стыдливо и под одеялом, а признаваясь в самоудовлетворении, густо багровели. Нынешние уже не такие. Они не стыдятся показывать в камеру срамные места и демонстрировать физиологические акты. Да и в выражениях уже как–то попроще.
Впрочем, дадим слово самим участникам «Голода», насладимся их великолепным русским языком, гибким, богатым и музыкальным.
— Короче, блин, задолбался я на этом шоу сидеть.
— Прикинь, да я сам запарился типа.
— Секса, на фиг, не хватает. Как бы импотентом потом не стать!
— Да импотентом че! Главное — пидаром не стать.
— Не говори... гы–ы–ы...
— Интересно, кого следующего выкинут?
— Хоть бы Любку, блин, притомила меня эта тварь прыщавая. Дура по жизни.
— Прыщавая? А кто с ней под кроватью трахался?
— Да чисто не с кем было... Ну типа че... не люблю я ее... ваще.
— Наверно, это так отстойно по телеку смотрелось...
— Офигенски смотрелось! Нормально, блин, прикольно.
— Все равно тварь она столичная, конкретно.
— Сам ты тварь! Че базаришь? Заткнись, козлиная рожа.
Ощущаете интеллектуальную мощь и движение мысли? По мнению устроителей, «программа проверит людей на выдержку, преданность группе, выявит эгоистов и накажет их, выявит слабых и согнет их, покажет сильных и высветит их». Слабый, по–видимому, тот, у кого сохранились какие–то остатки естественной человеческой стыдливости и порядочности, кто постесняется выйти на мостовую с репертуаром Кисы Воробьянинова или стукнуть другого по лицу. Грустно, девушки.

Прямой телеэфир: реальней всех реальных

Но ни одно из реалити–шоу не имело такого успеха и рейтинга, как прямая линия с Владимиром Владимировичем Путиным. Один миллион шестьсот тридцать тысяч звонков — шутка ли в деле! Правда, ответить президент успел только на семьдесят с чем–то, но зато как успешно! Теперь бессмысленно проводить игру «Самый умный» и устанавливать, кто ответил на наибольшее количество вопросов, — все и так знают кто. Вопросы о щенках чередовались с проблемами нефтяной отрасли, музыкальные предпочтения ВВП перемежались с планами преобразования ЖКХ. Смысл пинг–понга под названием «вопрос — ответ» заключался в следующем. Бабушка Марь Иванна из станицы такой–то спрашивает: «Почему у нас в колхозе все так плохо? Вот пенсия маленькая, газ не провели и так далее?» «Странно, — отвечает президент, — с пенсиями все у нас хорошо, а вы, Марь Иванна, — досадное исключение. Я займусь лично вашим вопросом». Довольная пенсионерка лучится от счастья... А вечером посмотрит «Окна», ляжет спать и приснится ей чудесный сон: будто приехали на хутор к ней Путин с Нагиевым, принесли на дом пенсию, а теперь собственноручно монтируют газопровод...

Сергей БЕСЕДИН