«Откровенно натуральное удовольствие», «Чувствуешь, что живешь», «Свежая сила!», «Душа поет», «Искушение для искушенных», «Есть вещи, которые стоят того, чтобы жить»... Не так давно автор этих строк твердо знал, что такое счастье. Счастье — это бокал пива утром, плюс в обед, плюс перед сном и во все оставшееся время. Правда, прозомбированному автору долго не удавалось воспроизвести такую же фантастическую шапку пены, такие же сверкающие капельки, как в рекламных роликах. Но вскоре таки получил желаемый визуальный эффект, использовав для создания пивной пены стиральный порошок, а для капель — льдинки из морозилки. И вот с принятием сакраментальных поправок автор освободился от отупляющего влияния рекламы и прозрел в одночасье.
Еще вчера на остановке «Кинотеатр Маяковского», метрах в пятидесяти от данного культурного центра, красовался баннер с рекламой чешского пива, и вот как в воду канул, вернее, в Лету. Забылись и щиты с пивом «Redds», от поглощения которого женскому населению поголовно положено испытывать чуть ли не оргазм. Однажды автор получил дармовую бутылку «Redds» перед фильмом «Страсти Христовы» при входе в кинозал все того же культурного заведения имени Маяковского, вкусил напиток и чуть не подавился. Никакого оргазма автор не испытал, но справедливо рассудил, что для того существует другое время и место. Тем более что на полу кинозала чем дальше, тем больше перекатывались пустые бутылки, что не способствовало восприятию искусства.
Сегодня в «Маяковском» пиво на входе не раздают. И на стадионе «Спартак» не раздают. Как сообщили представители Новосибирского управления Федеральной антимонопольной службы на пресс–конференции в «Интерфаксе», вскоре пройдет разбирательство по поводу билборда с рекламой пива близ «Спартака», являющегося культурно–оздоровительным учреждением. Не без их помощи из метро уже исчезла реклама пива «Собол», не имевшая обязательного предупреждения о чрезмерном вреде его употребления. Автор готов дать поборникам закона еще парочку наводок. Возле культурного учреждения ДК им. Чкалова красуется баннер с рекламой пива «Бочкарев». А возле остановочного павильона «Пл. Калинина» прилегающий к ларьку холодильник весь обклеен рекламой «Балтики N№3», где вместо предупреждения Минздрава значится сообщение о «новом формате классики». А вообще, эти остатки от пива — капля в море минеральной воды! Мало что напоминает о былом триумфальном шествии пивной рекламы по улицам сибирской столицы. Нельзя сказать, что от этого город потускнел, спал с лица. Пострадали от запретов, как кажется консервативному автору, лишь пивники. «А не занимайтесь зловредным бизнесом!» — заметил бы какой–нибудь почтальон Печкин. Впрочем, акулы бизнеса во имя продвижения продукта найдут новые уловки — изощренные, как шахматные ходы Каспарова. Предпосылки уже есть. Давеча, проезжая по коммунальному мосту на работу, автор с нескрываемым изумлением обнаружил баннер с рекламой водки. Не веря глазам своим, автор созерцал этикетку новой водочной марки «Полтина» и слоган «Праздник для души». Автор правильно делал, что не верил глазам: маленькими буковками на щите значилось слово «Вода». Рекламисты опустили всего одну фонетическую единицу и вышли сухими из воды.
На прилавках водка «Полтина» со знакомой этикеткой заняла видное место. Автор деликатно поинтересовался у очаровательной продавщицы алкогольного магазина, не поступала ли случайно в продажу вода «Полтина». Та призналась, что в первый раз о ней слышит. «Но такая вода, может быть, и есть, — высказала остроумное предположение служительница торговли. — Ее пьют на рабочем месте сотрудники винно–водочных заводов. Наверняка это необычная, какая–нибудь мягкая, необыкновенно чистая вода, которую используют для производства водки».
А пока суд да дело! Тут как в истории с пылесосами «Эльдорадо»: пока писались письма, разбирались конфликты да судились дела, падкий на дешевые приманки обыватель срочно пожелал поглядеть на пылесос, который «сосет за копейки», и повел на смотрины всех мужиков двора. И к моменту запрещения скабрезной рекламы брэнд стал известен как анекдот. А какова известность по сути, грязная или честная, слабому духом потребителю по барабану.

Яна КОЛЕСИНСКАЯ


На принятие Госдумой закона «Об ограничении розничной продажи и потребления в общественных местах пива» 29 октября новосибирские нацболы отреагировали незамедлительно и в тот же вечер провели в Первомайском сквере акцию «Последний свободный глоток пива». Прохожие ничего не заметили.

С 1 апреля следующего года недопустимо употреблять пиво на виду у других, если это не специально отведенные места, каковыми являются точки общепита. Теперь нельзя упиваться, но можно уповать — например, на то, что следующий последний звонок пройдет не так буйно. И врачам «скорой помощи» не придется откачивать не знающую меры молодежь. «Из–за каких–то придурков мы теперь не сможем в нашем любимом дворике распить по бутылочке пивка», — горестно заметил законопослушный гражданин, на что получил резкую отповедь корреспондента «НН»: «Зато будем спокойно гулять с детьми по набережной!»
Нацболы, как и все нормальные люди, не приветствуют бесконтрольное пьянство, но и закон «об ограничении розничной продажи и потребления пива» им не нравится. Однако своих методов решения проблемы не предлагают. Кроме протеста, разумеется. Они любезно разослали приглашения на «неформальную и почти не политическую акцию «Свободный глоток пива» в новосибирские СМИ, упомянув, что «данное приглашение направлено также ряду деятелей культуры и искусства, в частности группе RAMMSTEIN, чьи выступления запрещены на территории столицы России».
Однако ни деятелей культуры, ни лидера национал–большевиков, ни, понятно, группы RAMMSTEIN, ни лозунгов и плакатов и даже каких бы то ни было опознавательных знаков корреспондент «НН», прибывший в Первомайский сквер, не обнаружил. Лишь небольшая группа молодых людей, сгруппировавшись вокруг скамейки, тихо–мирно отхлебывала пиво как из стеклянной тары, так и из двухлитровых пластиковых емкостей.
Протестующие оказались не только приветливы, но образованны и умны. Этот вывод корреспондент сделал потому, что его новые знакомые очень доходчиво и убедительно донесли до него свою политическую и гражданскую позицию. Так, юноша с шелковистыми волосами до плеч, в аристократическом длинном пальто, назвавшийся студентом НГУ Аркадием, просветил корреспондента:
— Государство ведет борьбу не за культуризацию и оздоровление общества, а непонятно за что. Бороться нужно не запретами, а устранением причин негатива. Видите, бабушка по урнам бутылки собирает? Ей наше распитие пива только на пользу. Нужно создавать такие условия, при которых бабушке не понадобилась бы стеклянная валюта.
Молодой преподаватель философии Евгений Боровой тоже выразил непримиримость к новому закону:
— Наше полицейское государство знает одно слово: «запретить». Сегодня запретят пить пиво, а завтра — дышать воздухом. У нас давно уже утвердился либерал–фашизм.
— Одним ментам от этого закона польза! — неслись негромкие, но гневные реплики.
— Сегодня последний день, когда можно попить пива, не озираясь по сторонам!
— Нас лишили права выбора!
— А мне плевать, что пьяные мешают мамаше гулять с ребенком! — приосанился свободолюбивый юноша с красивым именем Павел Сербский. — Ведь ее не волнует, что ребенок тоже вызывает у меня эстетическое отвращение, когда ест гамбургер, размазывая кетчуп по лицу! Мысленно плюнув в сторону обжоры, собеседник отчеканил:
— Я вообще не терплю над собой никакой власти — ни родительской, ни государственной!
— Ребятки! Ваше счастье, что вы не жили в соцлагере! Посмотрела бы я тогда, чем бы закончились ваши протесты... — одиноко бормотал корреспондент в сгущавшихся сумерках.
С тех пор только и приходилось слышать от разных людей, какой плохой закон приняла Госдума. О западном опыте, где давно не пьянствуют на улицах, никто даже вспоминать не хотел. Главный аргумент против ограничения так называемых демократических свобод стал почти идиомой: «Запретами ничего не решить». В 86–м году Горбачев придумал антиалкогольный указ — и каковы последствия? А корреспондент твердил, что запрет запрету рознь. И что худой мир лучше большой войны. А вообще — да, конечно, депутаты сидят по своим коттеджам и иномаркам и не видят окружающей действительности. Они не понимают, что их закон загонит тинейджеров в подъезды, спрячет проблему внутрь... Впрочем, юные пьянчужки уже давно обосновались в подъезде, где проживает корреспондент, но не из–за закона, а из–за осеннего ненастья. Уборщица отказалась мыть подъезд, потому что он стал чрезмерно загажен. А соседка подняла скандал. И тогда сосед выгнал юных пьянчужек пинками. И в подъезд вернулись покой и порядок. Внимание, вопрос: чьи права нарушил сосед?

Светлана НЕВОЛИНА