«Брат»

В прокуратуре Новосибирской области возбуждено совершенно сенсационное уголовное дело по банальной статье 285 УК РФ (злоупотребление должностными полномочиями) в отношении должностного лица. Его неординарность — в фабуле: гражданин, приговоренный в ноябре позапрошлого года за убийство к 11 годам лишения свободы, на той самой свободе гуляет. Но не вследствие побега, а при помощи добрых людей из органов правоохраны–правосудия.

Вот такой «Коллапс»...

Убийство случилось в ночь с 22 на 23 января 1999 года в ночном клубе «Коллапс», располагавшемся в центре нашего облцентра на ул. Чаплыгина. Здесь за столиком сидел Евгений Изупенок, через три дня готовившийся отметить свое 24–летие, со своей сестрой Снежаной и ее подругами. Около 5 часов 30 минут к ним подошел немолодой, но подвыпивший соучредитель «Коллапса» Сергей Мишин и пригласил на танец Снежану, только что вышедшую из больницы после жестокой автомобильной аварии. Пригласил довольно бесцеремонно, в грубой форме, чуть ли не таща ее за руку. Она отказывалась: дескать, мы собрались уходить. А он задирался: дескать, ты что, сильно модная?!.
Естественно, брат сказал свое веское слово: мол, приглашая даму, неплохо было бы спросить разрешения у кавалера (в данном случае — у него самого), с которым она сюда пришла. Мишин пошел на обострение: мол, я тебя самого могу пригласить. На что Евгений не без юмора предложил уважаемому разобраться со своей ориентацией. Уважаемый резко озлобился и, наклонившись к Евгению, наговорил тому чего–то такого, за что тут же получил «в пятак» и отлетел в сторону, распростершись на полу. Молодой человек встал из–за стола, чтобы «подкинуть» немолодому человеку еще. Но ему помешала сестренка с подругами.
Не включись они в ситуацию, все могло бы кончиться для них гораздо оптимистичнее, поскольку у брата нога была такого размера, каким можно было «накрыть» большую часть оппонента. А пока дамы нейтрализовывали кавалера, немолодой, но нахальный Мишин достал незарегистрированный самодельный пистолет калибра 9 мм и практически в упор расстрелял парня. И парень умер тут же насильственной смертью.

Очевидное, невероятное...

Столь очевидное особо тяжкое преступление некие невиртуальные (реальные) силы постарались сделать неочевидным до невероятности. Как рассказывает мать погибшего — Галина Гавриловна, ей звонили по телефону, предлагали очень большие деньги за то, чтобы дочь изменила показания. Когда она отказалась, ей угрожали. Мишина защищали самый маститый адвокат нашего субъекта федерации Николай Доленко и бывший прокурор Первомайки адвокат Сергей Соколов. Что же касается ведения предварительного следствия, тут не обошлось без «фокусов».
Цитата из письма Г. Изупенок президенту Путину: «21.05.1999 г. мою дочь вызвал следователь Чурин Д.В. и сообщил ей, что накануне прокурор Центрального района Ваин предложил изменить меру пресечения Мишину с ареста на подписку о невыезде. От этого возмутительного предложения Чурин отказался, после чего сразу был отстранен от ведения дела. Вести следствие поручили Лущенкову Ю.Б. В этот же день, 20.05.1999 г., Мишин сам явился в прокуратуру, дал лживые показания, где оболгал моего сына, после чего следователь Лущенков закрыл дело в связи с отсутствием состава преступления!!!»
А далее в письме говорится, у кого из действующих лиц данного действа после данного постановления какие «непреходящие ценности» появились. Заострять на этом внимание не будем, дабы не давать повода для судебных исков к нам (лица, похожие на коррупционеров, любят такие циничные ходы). Заметим лишь вскользь, что, как следует из того же письма, о прекращении дела за отсутствием состава преступления сторона потерпевшего узнала от следователя Чурина (показавшего себя человеком порядочным), тогда как прокурор Ваин (теперь уже бывший) уверял (эпитеты в адрес прокурора опускаются), что дело не прекращено, а Мишин находится в розыске.
Только после многочисленных жалоб родственников Е. Изупенка в различные инстанции постановление о прекращении дела отменили, а расследование поручили следователю облпрокуратуры Иваненко. К нему дело поступило уже разваленным основательно: безвозвратно исчезли первоначальные показания свидетелей происшедшего, работающих в «Коллапсе», а вместо них появились другие, которые фигурировали и при проведении судебного следствия. Но он (Иваненко) на июньской очной ставке взял Мишина под стражу. Разумеется, адвокаты Мишина добивались его освобождения, но Иваненко изменять меру пресечения отказывался. И его отстранили от дела.

Суд да дело

Расследование дела заканчивал следователь Олег Сокол, коему «НН» посвятили кучу публикаций. Последняя из них вещала о том, как в отношении него самого возбуждалось (прекращалось, возобновлялось) дело о должностных преступлениях, связанных с присвоением вещественных доказательств (валюты). Как пишет президенту Галина Гавриловна, этот следователь буквально издевался над ней при каждой встрече — настаивал на эксгумации трупа, со свидетелями обращался как с преступниками...
А суд все же «назначили». На первом же заседании 29 мая 2000 года адвокаты Мишина снова ходатайствовали об его освобождении прямо из зала суда. К этому моменту он уже стал по документам инвалидом 1–й группы, поскольку после взятия его под стражу он практически сразу оказался в «лечебке» (УФ–10). В учреждении том, руководимом О. Парамзиным, у него с ходу обнаружили туберкулез легких с язвой желудочно–кишечного тракта. В суде этот номер не прошел: судья Олег Ефимов не удовлетворился представленными ему «бумажками» и пригласил на заседание лечащего врача...
Вообще на процессе обвиняемый Мишин выдал все «заготовки», способные превратить суд в фарс. Он показал, как культурно в ту роковую ночь отдыхал в своем клубе со своим другом из УФСБ Владимиром Шабановым, имея при себе лишь газовый пистолет с разрешением на ношение. А когда, напившись, вышел в зал, заметил там (в глубине) каких–то людей, показавшихся ему знакомыми. И решил подойти к ним, поздороваться. Но здороваться не стал, когда понял, что это незнакомые, а стал приглашать танцевать одну из дам. Но тут якобы на него напал Изупенок и стал избивать. А он, лежа на полу и защищаясь от ударов, схватил предмет, похожий на пистолет, и стал стрелять, полагая, что стреляет из своего газовика. Но пистолет сей оказался не его газовиком, а, скорее всего, выпал на него из одежды Евгения, когда тот наносил ему удары...
Его показания насчет пистолета продублировал чекист (теперь уже бывший) Шабанов. Да, мол, Мишин вышел на улицу с пистолетом в руке, а на вопрос, что это за пистолет, ответил: «Не знаю». И выбросил его в снег. Якобы этот пистолет Шабанов сам затем нашел в снегу и выдал сотрудникам милиции. А у Мишина якобы он сам видел другой пистолет — газовый...

«Дайте только срок»

Этакая «мулька», давшая однажды повод для неусмотрения в действиях Мишина состава преступления, в суде не прошла. Суд нашел противоречия даже в показаниях Мишина и Шабанова. А вся игра слов (показаний) насчет пистолетов свелась на нет актами заключений экспертов СМЭ. Экспертиза опровергла и показания, будто Мишин стрелял в Изупенка лежа (ну как тут не поверить в тезис Галины Гавриловны, будто во время экспертиз в следствие вмешивались сотрудники УФСБ?!).
Словом, суд исключил из обвинения только квалифицирующий признак «убийство из хулиганских побуждений». Поскольку хулиганства нет там, где есть личная неприязнь. Тогда как на наличие хулиганского мотива в не меньшей степени должно влиять то, где происходило убийство: в общественном месте, в присутствии других людей, которые могли при том пострадать и получить моральные травмы. И в такой ситуации «неприязнь» как будто должна отступать на второй план. Ну да ладно. Главное — судья Ефимов вынес не лицемерный приговор. И наказание Мишину назначил нешутейное — 11 лет строгого режима все же...
Примечательно, что Верховный суд РФ, рассматривая кассационные жалобы стороны обвиняемого, оставил их без удовлетворения, а приговор нашего облсуда — без изменений. То есть Мишину выпала нелегкая доля — «сидеть»...

Не может быть, а вот, пожалуйста...

Но не зря г–н Мишин при неполном среднем образовании владел ночным клубом да еще являлся старшим советником в ЗАО «Регион–Трейд» (сахарной компании), широко известном своей благотворительной деятельностью с финансовой поддержкой правоохранительных структур. Да еще имел друзей в тех самых структурах (УФСБ хотя бы), да еще связи в ОПС (оргпреступном сообществе) Первомайского района, лидеры коего нехило взаимодействуют кое с кем из «лидеров» (начальствующих персон) госбезопасности да пописывают жалобы высокому милицейскому начальству на сотрудников милиции, решающихся им (братве) противостоять.
Хотя его друга Шабанова из УФСБ после той истории потихоньку уволили, в «десятке» (лечебном учреждении УФ–10) ему состряпали еще более страшный (чем прежде) диагноз: рак толстой кишки четвертой степени с сопутствующим диагнозом: очаговый туберкулез верхней доли правого легкого. Это при том, что в народе бытует мнение, будто у одного человека не может быть и туберкулеза, и рака (как бы эти болезни вместе не уживаются). Как бы то ни было, но судья Юрий Загоруйко из Новосибирского (сельского) райсуда проявил довольно «активную жизненную позицию», поспешив освободить Мишина на основании его заявления и меддокументов с названными диагнозами (тогда как другая судья того же суда на это не пошла). В своем постановлении на сей счет он ссылается и на мнение прокурора по надзору за ИТУ области В. Пономарева, о котором, похоже, настало время вести разговор отдельный...
Меддокументы с диагнозами как бы подразумевали, что имеющий такие заболевания доживает последние дни и испытывает страшные мучения. Но применительно к конкретному лицу г–на Мишина те же заболевания как бы таили в себе меньшую опасность, нежели какое ОРЗ. Во всяком случае, когда сестра погибшего встретила этого г–на на свободе с нечистой совестью, ее самое чуть не хватил «кондратий». Так и появилась новая волна жалоб и заявлений по обозначенному поводу, где все ходы и связи прочерчены и названы достаточно прямо и своими именами. На основании там изложенного в нормальной стране можно было бы пересажать кучу трудящихся (причастных), а еще одну кучу (непричастных, но допустивших) — повыгонять с работы к такой–то матери. Но в нашей стране развитого реального криминала даже факт возбуждения уголовного дела воспринимается не как торжество справедливости и законности, а как его имитация. И ничего не значит, поскольку завтра–послезавтра, когда страсти улягутся, это дело спокойненько прекратят за тем же отсутствием состава преступления. А такой работник, как Лущенков, преданно служащий Системе, получит новое повышение (сейчас–то он дорос пока только до замрайпрокурора)...
С другой стороны, понять суть сюжета во всей полноте и красе стало возможно потому, что в ситуации появлялись порядочные люди, не позволившие себя купить первомайцам. Потому и приговор получился «близким к идеалу». Так что в каком–то смысле родным погибшего повезло. При другом раскладе все могло быть гораздо циничнее, подлее. То есть хуже.

Продолжение следует.

Виктор АНТРОПОВ

Версия для печати
Отправить по e-mail
Обсудить в форуме NNEWS.ru






ab579876

технический портал :: схемы :: программы :: технический форум :: техническая библиотека

Rambler's Top100 По всем вопросам, связанным с функционированием сервера, пишите администратору
© 2001-2006, «Новости в Новосибирске», Все права защищены.