Началось все с загадок «НН» типа «правда ли, что оперработники УФСБ обезвредили взяточника во втором (экономическом) ОРБ (оперативно–розыскном бюро) окружного ГУ МВД РФ?». А если правда, каковы сумма взятки и должность подозреваемого, кто явился «потерпевшим» и кто помог операм изобличить «оборотня» (не работники ли той самой конторы, где безопасность сушения сухарей раньше обеспечивали бывшие рубоповцы, а затем их оттуда «выдавили» бывшие чекисты)?
Через некоторое время местные телеканалы сообщили, что на взятке размером 100 тысяч долларов (как половине запрошенной суммы) попался замначальника ОРБ. Еще более потом внесло свой вклад в огласку сей истории лицемерящее в собственном названии «Честное слово» («ЧС»), ощущающее себя общероссийской газетой (не межгалактической, заметьте!). Оно не раз черпало сведения в материалах «НН», но не афишировало этого. А в последний раз выразило признательность нашей газете и автору за публикацию, которая якобы легла в основу их якобы расследования. Настоящее обстоятельство заставляет думать, что в якобы признательность «ЧС» вложен какой–то особый смысл. Только вот гадать о смыслах нечестных слов (что нередко признавалось и в судебном порядке) «Честного слова» — совершенно нелепое, бессмысленное занятие. Особенно когда налицо новые свидетельства нечестности...
Вообще псевдосенсация «ЧС» не первой свежести построена на игре слов, встречавшихся не только в «НН». К особенностям же их якобы расследования следует, по– видимому, отнести упоминание о неком посреднике при инкриминируемом полковнику Ю. Савченко деянии. В «ЧС» он обозначается как замдиректора фирмы по сушке сухариков к пиву с фамилией, начинающейся с буквы «Ш»... Который ранее попадался на взятке и снимался с руководящей должности, но затем опять восстанавливался. Это, конечно, характеристика личности посредника, но фишка не в ней.
Фишка в том, что на самом деле полковника Савченко никто с поличным в традиционном смысле слова (с наличными) не ловил. Обозначенная сумма находилась в машине, на которой к полковнику приехали тот самый «Ш» (о котором «ЧС» упомянуло) и еще одно лицо (о котором «ЧС» умолчало). Лицо с записывающей техникой (с камнем за пазухой) зашло к замначальника ОРБ, но вышло ни с чем. А сев в машину, изрекло нечто вроде: полковник деньги не берет, а делает вид, что ничего не понимает. Потому с ним следует объясниться «Ш». Последний едва успел отойти от машины в сторону полковника (причем без денег), как к ней подлетели разоблачители. И деньги они изъяли в авто. То есть замначальника ОРБ этих денег не касался и не видел. И его обвинение запросто может лопнуть, поскольку построено оно опять–таки на «честном слове» (схожем по внутреннему содержанию с «Честным словом»). То есть на показаниях посредника с сомнительной репутацией. А на эту особенность разоблачений (когда фигурантов хватают, а объект преступления либо исчез, либо остается в стороне) милицейских «оборотней» чекистами и прокурорскими «НН» обращали внимание много раз. Из чего сами собой вытекают смутные сомнения в благородстве целей и задач проведенных операций.
Похоже, здесь во главе угла не столько насущная идея очищения общества и его правоохранительных органов от скверны, сколько компрометация вполне конкретных лиц и дальнейший развал возглавляемых ими структур. О чем, кстати, иные участвующие в операциях опера госбезопасности могут и не догадываться. А вот в публикации «ЧС» акценты расставлены явно не случайно — это издание под руководством бывших лавочников с момента своего «запуска» не скрывало жгучей нелюбви к органам МВД, специализирующимся на борьбе с организованной преступностью. И с чьими интересами совпадает по смыслу якобы расследование «ЧС» — совершенно очевидно. Соответственно, это новое подтверждение «чистоты эксперимента», ведь недаром говорят: скажи, кто твой друг... Ну а кто этих «друзей» будет выгораживать в случае освобождения Юрия Савченко от уголовного преследования и его обращения в суд за защитой чести с достоинством — вопрос не нашей компетенции. В смысле: а нам это надо?
К слову, пока мы тут интеллигентничаем, изумленно взирая на происходящее, наши провинциальные соседи из какого–нибудь Алтайского края делятся с миром вполне публичными (печатными) впечатлениями о теневой (неафишируемой) деятельности органов безопасности. Суть их сводится к тому, что фирмы в крае давно поставлены перед выбором: кто работает под крышей ФСБ — живет красиво, кто не работает — получает большие трудности. А мы до таких обобщений то ли не доросли, то ли...

Виктор АНТРОПОВ