Штучный товар не имеет цены

В выставке изящных искусств «Fresh art Sibiria» («Свежее искусство Сибири»), которая проходила на «Сибирской ярмарке» на прошлой неделе, участвовало около 250 художников и творческих коллективов. Среди их произведений встречались такие, аналогов которым в нашем городе нет. Нет им и цены.

Какое отношение имеет английское название «Fresh art Sibiria» к самобытному искусству Сибири? Наверное, оно рассчитано на иностранцев. Их не смущают навязчивые ассоциации с булгаковским афоризмом. Осетрина не бывает второй свежести, но искусство, судя по названию, бывает. Может быть, все дело в давности лет. Уж не первый век сибиряки выпиливают сувениры из кости или плетут туеса из бересты. И удивляют не новизной, а отточенным мастерством. Но им не приписывают вторую свежесть. На «Сибирской ярмарке» их популярный товар стал искусством по определению. Хотя гастрономическое слово в применении к прекрасному — что намордник на лебеде.
Впрочем, и лебедю здесь не место, ибо он не терпит шума и гама. Тишина художественных музеев и суматоха павильонов «Сибирской ярмарки» — далеко не родственные явления. Специфика рыночная: купля–продажа идет полным ходом и на всех парусах. Однако строгое внушение «это не продается» можно услышать и здесь. Руководители проекта «Сибирский Эрмитаж» еле–еле уговорили искусствоведа Викторию Ротман уступить для их экспозиционного пространства раритетный деревенский половичок из ее коллекции, сотканный в 40–х годах...
— У нас штучный товар, — говорит мастер по росписи настенных часов Елена Зайцева. — Ни один узор не повторен дважды.
У часов твердая цена: пластиковые — 400 рублей, из кедра — 700 рублей. Товар ходкий, потому что вошло в моду оформлять кухни в народном стиле. Что модно, то и желанно. Показ авангардной моды возбуждает. Дамы маются, уставившись жаждущим взором, как лиса на виноград, на коллекцию Романа Деливрона из Нижнего Новгорода. Маленькие шляпки и береты из прессованной овчины кажутся пределом мечтаний. Вскоре выясняется, что автор сразу же после выступления на большой сцене выгрузил ворох головных уборов на прилавок; женское население ярмарки поспешило атаковать модельера. Привлекла не только стильность изделий, но и божеская цена — от 400 до 900 рублей.
Стать представителем «свежего искусства Сибири» мог любой желающий, заплатив штуку рублей за квадратный метр выставочной площади. Совсем не обязательно окупилась эта сумма. Причин две: 1) слишком тривиально; 2) слишком оригинально. Стенд, посвященный красотам родного края, оформлен из фотографий любительского формата в духе школьной стенгазеты; композицию сопровождали бумажки с незамысловатыми самодеятельными стихами о природе. Тоску наводили пейзажи в стиле экспозиции у станции метро «Красный проспект», горы деревянной и берестяной посуды, плетенки из бисера и соломки и прочий ширпотреб. И вдруг среди разнообразного хлама вспыхивали блестки неожиданных открытий.
Для педагога детской творческой лаборатории «Ивушка» Натальи Карповой техника соломки по бархату или лепки из соленого теста — пройденный этап. Следуя программе «Инновационные технологии в работе с природными материалами», предложила юным художникам идею берестяного панно «Русский модерн», где основой выступила обычная сетка, создавшая неожиданный эффект воздушного пространства. А дети из школы–интерната ь161 посетили выставку античного искусства в Художественном музее и под ее впечатлением, в русле идеи педагога Натальи Грасс, создали с помощью иглы и изонити интригующее зрителя полотно «Водопад».
Участники выставки детского творчества «Золотая голова. Золотые руки. Золотое сердце» не соответствуют ее названию. Они пока еще бессребреники. Дети выставляются не ради денег. Не пришло еще время. Да и мало желающих это покупать. Не принято украшать интерьер произведениями детей. Нет такой привычки.
То, что выглядит непривычно, покупают лишь утонченные эстеты. Если по карману. Деревянные панно Григория Горлова — никакой не товар. Он пожал плечами:
— Я не знаю, как с этим поступать. Делать проще, чем продавать.
— Да и вообще это не продается, — вторила его жена Галина Титова. — Сначала мы называли цену три тысячи долларов. Но потом поняли, что в деньгах это не выражается. Вы представляет, сколько сюда вложено труда? Чтобы приступить к работе, он два месяца сосредоточивается. Пишет стихи, эскизы. И сжигает.
— Я и это могу сжечь, — пригрозил Григорий.
На объемной основе из древесины размером 700х550 поместилась мозаика из 18 тысяч элементов: пихта, ильм, ясень, четыре породы красного дерева. Невозможно понять, как это сделано, каким образом мастеру удалось создать эффект движения, вращения наложенных друг на друга кругов, сфер, пересечения нескольких пространств.
За шесть лет он сделал шесть картин. Ни одной не продал. И не стремился продавать. Другой работой не занимается. Закончив восемь классов, работал сварщиком, пока не осточертело. Еще в советские времена купил на мебельной фабрике отходы производства. Они и стали основным материалом для его панно. Разработал авторскую технику, засел дома, ушел в свой собственный мир. Супруга трудится в автосалоне и оберегает его от вмешательства враждебной среды. Но на «Сибирскую ярмарку» его вытащила она. И ревностно следила, как зрители дивились шедеврам. Они тоже не знали, как с этим поступать. Им было проще у других стендов.
Выставочный павильон «Сибирской ярмарки» обладает эффектом присутствия в разных местах одновременно. Оксана Золотова запускает гончарное устройство и показывает, как лепить горшки из глины, а по соседству Татьяна Колмакова ведет мастер–класс по росписи писанок: «Сто лет этим знакам». Или можно купить тут же стеклянные емкости и участвовать в работе лаборатории «Средство для придания предметам старинного вида», являющейся, по сути, антитезой реставрации. Сосуд следует покрыть акриловым грунтом, а затем — кракелюрным лаком, после нанесения которого на предмете появляются «древние» трещины.
Сидя с чашкой зеленого чая в зеленом кафе посреди зала в ожидании, пока высохнет лак на новоиспеченной вазочке, умудряешься одновременно любоваться похожими на гигантских бабочек расписными шалями Евгении Сунгуровой — и разглядывать живописных кошек Бориса Касьянова: «Лапочку», «Лестничного котенка», «Подсолнечного котенка», родовой признак которых — глаза, огромные, как плошки. Неподалеку на стенде оберегов и амулетов примостилась записка: «Цена кулона 50 рублей. Можно выбрать, а деньги оставить на столе». А молоденькая художница, отрешившись от суеты ярмарки, для самой себя тихонько играет на окарине.

Яна КОЛЕСИНСКАЯ

Версия для печати
Отправить по e-mail
Обсудить в форуме NNEWS.ru






ab579876

технический портал :: схемы :: программы :: технический форум :: техническая библиотека

Rambler's Top100 По всем вопросам, связанным с функционированием сервера, пишите администратору
© 2001-2006, «Новости в Новосибирске», Все права защищены.