А всего заявления о приеме подали 240 человек — восемь человек на место.
Иван Андреевич Крылов наверняка не предполагал, как активно будет востребовано его творчество. Прочитать басню — главное требование к абитуриенту в первом туре. Десять процентов поступающих читают басни Сергея Михалкова, девяносто процентов — басни Крылова. Но что нового может узнать приемная комиссия про мартышку, осла, козла, косолапого мишку? Ей все ясно уже после двух строчек: сможет человек играть на сцене или профнепригоден. «Спасибо, достаточно» для абитуриента звучит как приговор. «Спасибо?» — ошарашен гибельным для него невниманием будущий герой–любовник и уходит с окаменевшим лицом. «Я прочитаю вам басню Ивана Андреевича Крылова», — снова объявляет он на втором туре, где требуется спеть и станцевать. — «Но мы помним, как вы читали», — недоумевает комиссия. «Вы меня прервали». — «Экий вы злопамятный». На этот раз делают исключение — слушают до конца страстный монолог декламатора. Воодушевленный, он поет «Ямщик, не гони лошадей!». Чувствуется, харизматический вырастет артист.
Блондинка в эффектном красном сарафане, с внешностью Кристины Орбакайте танцует так, что хоть сейчас выпускай на сцену. Ей предлагают взять стул — и она импровизирует мини–спектакль с воображаемым партнером. Красавец с аристократической внешностью носится в вальсе в темпе вихря. А следующая за ним дива бестолково топчется на месте, будто ни разу не посещала дискотеку. Аккомпаниатор переходит с цыганочки на вальс, а будущая звезда не замечает этого и продолжает танцевать цыганочку. Не умея петь, выбирают что попроще: «В траве сидел кузнечик» или «Огней так много золотых». Вопреки песне, парней совсем не много, ни холостых, ни женатых, — пятая часть абитуры. Несмотря на ценность каждого экземпляра, в черный жирный минус идет отсутствие голоса, слуха и чувства ритма.
— Зная свои недостатки, они себе их прощают, не подозревая, что комиссия простит лишь самым талантливым, — отмечает Владимир Оренов. — Скрепя сердце я пропустил на третий тур очень интересного парня, но у него страдает звук «р». Я советовал: если он не пройдет третий тур, год провести в борьбе с «р», победить его, приложить к тому титанические усилия. В этом году набор необыкновенно хорош. Среди многих причин выделяю одну. Если в училище принимали после девятого класса, то в институт идут выпускники средних школ, люди зрелые. Их выбор осмыслен. Многие из них не стали бы поступать в училище — им нужно высшее образование.
На третий — решающий — тур абитура попадает после собеседования и психологического тестирования. Ей предлагают задание, результат которого на многие годы прославил Леонида Ярмольника с этюдом «Утюг». Комиссия от души веселится, когда шустрая дылда показывает обезумевшую курицу, за которой бегут с ножом. Скромник, невыразительный на первом туре, вдруг обнаруживает необходимые для актера качества: темперамент, активность, умение чувствовать партнера. После третьего тура не столь важно, как абитуриент сдаст русский язык (если он не безнадежно безграмотен). Потому что мастер его «увидел».
— Составляя список ребят, которых хотел бы взять в свою мастерскую, я внес в него девушку очень маленького роста. Меня отговаривали. К тому же у нее скороговорка в речи, которую трудно будет исправить, — рассказывает Владимир Оренов. — Но я увидел в этой девочке огонь, комедийность и обаяние. Уже вижу ее место в труппе. Ведь буду готовить свой курс с прицелом на работу в театре «Старый дом». Если заниматься театром не как временщику, то нужно думать о его будущем уже сейчас.
Будущее театра — это 42 таланта, допущенные к общеобразовательным экзаменам. Студентами станут всего 30. Прочим предоставлен шанс записаться в вольнослушатели.


Новосибирский театральный институт, созданный прошлой осенью на базе театрального училища, осуществляет первый набор абитуриентов. Факультет пока всего один — театральный. Ректором института назначен художественный руководитель Городского драматического театра Сергей Афанасьев.

Обучение будет вестись на бюджетной основе. Театральное училище вошло в состав института как его структурное подразделение. Через четыре года из его стен выйдут первые выпускники, в дипломах которых будет значиться высшее образование. Но руководство института пока не дает внятных ответов, чем же оно по сути будет отличаться от училища.
— Пока не накатаны методики перевода училища в вуз, — говорит декан Александр Зубов. — Главная проблема — создание системы
обучения на уровне концепции, структурных взаимоотношений, понимания своего места в этом звене. За этот год нужно создать работающую систему, которая позволила бы творческой индивидуальности максимально проявиться. Резких, обвальных перемен не предполагается. Но, думается, отношения между студентами и педагогами будут более партнерскими, изменится их тональность.
Учебная база института расширилась за счет аудиторий в ДК им. Октябрьской революции («Кобра»). В прежнем помещении на ул. Революции, 6 в течение лета осуществлен ремонт. Ведется разговор об открытии новых площадок. Они необходимы, так как уже на следующий год планируется осуществить набор на специаль-ности «театровед», «театровед–менеджер», «режиссер театра и кино».
В планах — приглашать на мастер–классы педагогов из Москвы (называются имена Виктора Шендеровича, Виктора Рыжакова, Марины Дмитревской).


В Новосибирском театральном институте организован учебный театр. Его руководителем стал Петр Владимиров, известный как идеолог и организатор первой в Новосибирске актерской антрепризы.

— Петр, ты вступил в новую должность — и...
— Ты не представляешь, что такое принять хозяйство и первым делом вывезти из здания восемь машин мусора. Но об этом лучше спросить проректора по хозяйственной работе Евгения Гапонова. Я столкнулся с полнейшим отсутствием материальной базы, в моем распоряжении был один сломанный кассетник... А теперь у нас в радиоцехе есть компьютер, которого нет в «Красном факеле». Но в «Красном факеле» есть много того, чего нет у нас, но обязательно будет. Без этого не построишь учебный театр.
— Итак, твоя задача?
— Задача — сделать жизнь студентов творчески насыщенной помимо учебной программы. Задача — перестать выпускать зубастых, но щенят, и воспитывать зубастых волчат. Таких, какими приехали в «Красный факел» девять лет назад выпускники Свердловского театрального института Максим Битюков, Олег Майборода, Сергей Пиоро, Ирина Кривонос. Я, выпускник Новоси-бирского театрального училища, попал в «Красный факел» в одно с ними время. И постоянно чувствовал ремесленническое отставание, хотя творческий потенциал у меня был не меньше. А теперь обычные для моей сегодняшней практики вещи для попадающих в театр выпускников становятся открытиями. Этого не должно быть. В театре не должны учить артиста работать с радиомикрофоном, фонограммой, сценическим светом. В ситуации, когда некогда об этом думать, надо владеть всем необходимым на уровне интуиции. Поэтому важно приобрести в институте все технические навыки, а не только получить представление о системе Станиславского.
— Участие в дипломных спектаклях не дает таких навыков?
— Учебная работа закончена, но не доведена до состояния продукта. Я никогда не буду, да и не имею права вмешиваться в режиссерский процесс. Но одна из моих задач как руководителя учебного театра — качественное обслуживание дипломных спектаклей. Нужно поработать с музыкой, фонограммой, костюмами. То есть превратить эту работу в лоск. И тогда ее можно будет продавать.
— То есть?
— Студент должен знать, что такое бюджет спектакля, прокат, планирование проката. А публика, в идеале, должна воспринимать учебный театр как один из театров Новосибирска. Поэтому будет составлен репертуар, налажена продажа билетов. Для этого отремонтирован зал института на 50 мест и начат ремонт в зале «Кобры» (где раньше располагался театр Афанасьева) на 28 мест.
— Петр, ты — один из идеологов актерского капустного движения в Новосибирске. Что такое капустники в учебном театре, можно судить по проходившему прошлой весной региональному фестивалю актерских капустников «Апрельские тезисы», где твои ребята с номером «Звездный мальчик и первомайская братва» затмили всех.
— Тогда произошло мое боевое крещение как руководителя учебного театра. Мы выставили две команды. Для студентов кукольного отделения у меня родилась идея капустника про звездного мальчика, который прилетает на нашу планету, чтобы научить землян духовности. В результате наши команды забрали две премии из трех. Ребята пытались делиться со мной, но я им: «Вы что, с дуба рухнули»? Капустник — лакмусовая бумажка творческой атмосферы. Когда делаешь эту работу, она мобилизует те качества, которые даже актерский тренинг не всегда дает.
— Уместно ли уже сейчас говорить о формировании нового поколения актеров?
— Свердловская команда, которую называли золотой краснофакельской молодежью, отметила свое 30–летие. Она уже становится средним поколением. На смену идет новое поколение артистов. Поколение зрителей тоже меняется. И эти новые зрители потребуют новых героев. Формируется новый образ артиста, тот, который и будет востребован в ближайшем будущем.
— Каким ты видишь этот образ?
— Театр предлагает жестокие внутренние отношения. Ему нужна не личность, а исполнитель. Но ценность в театре представляет именно личность. Артист, пройдя школу массовок, подтанцовок, мюзиклов, внутренних ломок, должен уметь остаться личностью. Это должен быть артист мощной энергетики, умеющий играть 39–й новогодний спектакль как первый. Я помню, как сдувались молодые артисты в таких ситуациях. По себе это знаю. Мы называли это днем сурка: сплошные новогодние сказки, играешь по три спектакля в день, каждый день похож на любой другой, одни и те же слова, одни и те же лица...
— Кого из ребят, уже работающих в новосибирских театрах, ты мог бы назвать артистами нового поколения?
— Это Паша Поляков из театра Афанасьева, Женя Миллер из «Глобуса». Уверен, что выпускники театрального института значительно дополнят этот список.
— Петр, помнишь, Лопахин в «Вишневом саде» спрашивает твоего тезку Трофимова: «Дойдешь?»? А ты бы как ответил?
— Дойду. Потому что я пришел сюда с установкой, что у нас будет самый сильный театральный институт в стране. Чем выше цель, тем большего ты добиваешься. Театр — такая штука, где нельзя не верить в чудо. Меня чудо посещает чаще, чем других. Я часто говорю: держитесь за меня — из «беды» не вылезете!

Яна КОЛЕСИНСКАЯ