Конфликт длится уже несколько лет. За эти годы менялись и директора Фонда, и главы областной администрации, а самое главное — менялись законы, постановления, даже появился новый Гражданский кодекс. По сути, конфликт имеет «бумажный» характер, а разбираться в документах, к тому же одиннадцатилетней давности, еще и в нашей стране, — это дело долгое, рутинное и зачастую безрезультатное.

Благими намерениями вымощена дорога...
в Дом престарелых

В 1994 году в Дом въехали первые жильцы. Для одиноких пенсионеров условия были весьма привлекательны: им предоставлялась одно– или двухкомнатная квартира с кухней и санузлом. При Доме работали кабинет медицинского обслуживания, магазин, столовая, прачечная, библиотека и даже часовня. Кроме того, старикам не давали скучать: организацию культурного досуга брали на себя сотрудники Фонда.
За все эти блага пенсионеры всего–навсего «сдали» свое жилье Фонду, да еще при этом получили компенсацию в размере 50% от стоимости сдаваемого жилья. Средства, полученные Фондом от использования этого жилья (продажи, сдачи в аренду и т.д.), должны были быть направлены на выплату пенсионерам положенной компенсации, а также пойти на содержание Дома. Эти условия были прописаны в так называемом «Положении о специальном доме», утвержденном постановлением главы администрации Новосибирской области в 1994 году. Но при этом с жильцами были заключены договоры дарения, совсем не предусмотренные «Положением о доме».
Здесь–то и началась вся неразбериха. Хотя бы потому, что по Гражданскому кодексу РФ дарение — безвозмездно, т.е. не предусматривает никаких компенсационных выплат (которые были обещаны старикам). А «при наличии встречной передачи вещи или права, либо встречного обязательства, договор не признается дарением и будет признан притворной сделкой» (ст.572).

Серьезная игра «в бумажки»

Валерия Чебакова, как и все другие пенсионеры, тоже заключила договор дарения. Это сейчас она знает назубок все статьи Конституции РФ, а Гражданский кодекс — ее настольная книга. А тогда она не обращала внимания на все юридические тонкости и на правильность формулировок в документах, которые подписывала. Но незнание законов, как говорится, не освобождает от ответственности, зато освободило стариков от их квартир. Да и кто мог ждать подвоха от Фонда социальной поддержки населения и от Управления соцзащиты обладминистрации?
А подвох все–таки был. Жильцам дома выплатили какую–то компенсацию, но это, как говорит Валерия Чебакова, — «клок шерсти». Фонд уверяет, что выплатил обещанные 50% от стоимости жилья по оценке БТИ. Однако, стоимость жилья по оценке БТИ и рыночная стоимость квартиры — это все же разные суммы. Кроме того, Валерия Максимовна утверждает, что до сих пор не видела документов о продаже бывшей своей квартиры. И вообще вся эта история с продажей квартир пенсионеров покрыта мраком. В 1994–95 годах многие газеты города писали о тайных «делишках» Фонда и о том, что квартиры, якобы, были проданы по очень низкой цене (пострадавшие пенсионеры предполагают, что их получили родственники работников Фонда или, возможно, обладминистрации). Но все это дела давно минувших лет, и сейчас разбираться в этом не имеет смысла, тем более что в свое время об этом немало говорили и писали.
Спустя несколько месяцев после заключения с пенсионерами договора дарения, в октябре 1994 года, якобы выходит постановление администрации области за номером 409. Оно фактически как бы узаконило дарение, т.к. из «Положения о доме» был исключен пункт о 50% компенсации за сдаваемое жилье. Валерия Максимовна считает, что это постановление должно было быть ничем иным, как прикрытием для Фонда. В его незаконности она не сомневается: во–первых, с этим документом пенсионеров не ознакомили, а во–вторых, в 1999 году, когда дело приняло более серьезный оборот (о чем мы скажем далее), Валерия Максимовна, наконец, нашла–таки это пресловутое Постановление N№409 в областном архиве и узнала, что оно, оказывается, существовало только как проект.
И, несмотря на это, Фонд, противореча сам себе и якобы принятому постановлению, все же продолжал выплачивать какие–то крохи от некогда обещанной компенсации в 50%. Очевидно, для того, чтобы пенсионеры не слишком возмущались.
И, наконец, в 1998 году вышло последнее постановление администрации области, утвердившее новое «Положение о доме». В этом Положении уже совершенно четко говорится, что пенсионеры дарят свои квартиры Фонду и заселяются в спецДом по договору найма. При этом, опять же в нарушение ГК РФ, в Положении говорится наряду с дарением о компенсационных выплатах. Только на сей раз Фонд сам решил, что хватит старикам и 10% от стоимости их бывшего жилья.
Валерия Чебакова была одной из немногих в Доме, кто понимал суть этих «бумажных» перипетий. Именно она в феврале 2002 года подала заявление в Управление Минюста РФ по Новосибирской области, которое в ходе экспертизы выявило несоответствие постановления 1998 года федеральному законодательству. А через несколько месяцев после этой экспертизы и сам глава администрации области Виктор Толоконский отменил это противоправное постановление как не соответствующее ГК РФ.
Фактически, именно «Положение о Доме» регулирует отношения жильцов с Фондом, и договоры, заключенные Фондом с пенсионерами, должны быть приведены в соответствие с этим Положением. На сегодняшний момент все три «Положения», выпущенные в разное время, отменены соответствующими постановлениями области. Валерия Максимовна считает, что Фонд специально оттягивает составление нового документа, так как надеется на изменения, которые, возможно, повлечет за собой принятие нового Жилищного кодекса РФ. А в сердцах добавляет: «Они надеются, что старики, заселившиеся еще в 1994 году, перемрут, и тогда не нужно будет выплачивать им обещанные тогда компенсации». Но если такие надежды и питает Фонд, то Валерия Максимовна их не собирается оправдывать: в свои 73 года она выглядит превосходно и полна решимости бороться за свои права.

На костылях — до Страсбургского суда!

Драма не была бы столь печальной, если бы дело ограничилось бумажной неразберихой. Валерия Чебакова, так и не дождавшись выплаты обещанной компенсации в полном объеме, в знак протеста отказалась платить за квартиру. Валерия Максимовна вообще не интересуется повышениями тарифов и прочими квартирными делами, которые обычно бурно обсуждаются пенсионерами: она не платит за квартиру с 1997 года. И Фонд подал на нее в суд за неуплату. Первый иск в 1999 году был удовлетворен, и Валерию Чебакову обязали выплатить долг (около 11 тысяч рублей). Она ничего не выплатила...
Второй иск суд рассмотрит уже в этом году — слушание состоится в марте. Честно говоря, учитывая размеры долга, непонятно, кто в данном случае идет на принцип: Фонд или Валерия Чебакова?
Примечательно, что два года назад Валерия Максимовна и ее коллега по несчастью Людмила Толоконникова добились–таки некоторых результатов: по решению губернатора они получили 208 тысяч рублей в счет той, невыплаченной в 1994 году, компенсации. После этого Николай Лежнев, директор Фонда, решил, что теперь–то пенсионеркам не составит труда погасить свои долги, но не тут–то было.
Валерия Чебакова говорит: «Если выпустят, наконец, нормальное «Положение о Доме», то, согласно нему, я буду платить за квартиру как положено. А сейчас вообще не понять, по какому документу мы живем в Доме. Я хочу, чтобы все было по закону!» А еще Валерия Максимовна надеется на ст.601 ГК РФ: «Договор пожизненного содержания с иждивением». Эта статья действительно не требует от Чебаковой квартплаты, но и никакая компенсация в размере 50% тоже ей не полагается (а ведь Валерия Максимовна уже получила деньги).
Поговорить с директором Фонда нам так и не удалось (подозрительно вовремя его не оказывалось на месте). Но все же кое–кого из фондовских чиновниц (она пожелала остаться инкогнито) нам удалось, что называется, «поймать на лестнице». Так вот, в Фонде нам сказали, что пенсионеров никто не заставлял подписывать договор, по которому они обязаны платить за квартиру. Это, кстати, является и главным аргументом Фонда в суде: есть, дескать, договор, есть и обязательства сторон, его подписавших и т.д. И с формальной точки зрения, Фонд прав, а суд, как известно, признает, в основном, формальности.
Еще один стойкий борец за справедливость — Людмила Ивановна Толоконникова — считает, что большинство пенсионеров в Доме просто боятся связываться с Фондом, с судом. «Они лучшей жизни и не видели, и вообще не привыкли, чтобы их уважали», — считает Людмила Ивановна (она, кстати, всю свою жизнь проработала в КГБ и милиции). Сама Людмила Толоконникова — ныне инвалид 1–й группы, без слухового аппарата обойтись не может и ходит только с костылем, но ее бодрости может позавидовать любой молодой и здоровый.
В общем, пожилые женщины полны решимости и будут продолжать бой. Валерия Максимовна даже планирует нанять профессионального адвоката для новой битвы в суде. А Людмила Ивановна готова добраться до Страсбургского суда, пусть и на костылях — так эффектнее будет!


1000 детей ежегодно нуждаются в срочной операции на сердце.

Мало кто воспринимает проблемы незнакомых людей как свои собственные, пока не столкнется с подобной бедой лицом к лицу сам. Сложно представить, что чувствует женщина, когда ей сообщают о том, что ее ребенок серьезно болен и без операции его жизнь подвергается большой опасности.
Одним из таких заболеваний является врожденный порок сердца. По данным НИИ ПК имени Е.Н. Мешалкина на территории от Урала до Дальнего Востока ежегодно рождается более 4 тысяч детей с этим страшным диагнозом, половина из них нуждается в неотложной кардиохирургической помощи.
Подобный шок выпало пережить Оксане. Прозвучавший два года назад приговор ее полуторагодовалому сыну Ленечке — «С подобным заболеванием живут, но сколько..., нужна операция!» — звучит в голове молодой женщины и по сей день. Со слезами на глазах, она вспоминает свой первый наивный порыв продать старенький автомобиль отца. Но тогда сумма, необходимая для оплаты медицинских услуг, возвратила Оксану в страшную реальность. Одной, без мужа, с той заработной платой, которую она получала, об операции стоимостью 160 тысяч рублей можно было только мечтать и жить дальше, вздрагивая от ночных кошмаров...
А ведь поначалу беды ничто не предвещало. Обследование во время беременности показало, что ребенок не унаследовал заболевание матери (женщина в молодом возрасте сама перенесла подобную операцию). И вот история повторяется! Подобных случаев не счесть: пациенты обращаются за помощью в клинику, приезжая со всего региона и из–за его пределов. Но перед всеми встает финансовый вопрос. По федеральным квотам оперируется лишь 18% пациентов, а для остальных у государства денег нет. Есть и такие виды операций, которые бюджетным финансированием не предусмотрены (как раз в эту группу попал маленький Леня). Что делать?! У многих от отчаяния опускаются руки. Ведь именно благодаря «моторчику», ритмично бьющемуся в груди, функционирует человеческий организм. Продолжать жить, бессильно наблюдая, как на глазах тает и увядает ваш ребенок? Самое страшное для родителей — услышать в этот момент: «Родите себе другого!». Эти слова поражают, словно молния, раня глубоко и неизлечимо.
И вот сегодня для многих отчаявшихся появилась надежда. Нашлись люди, не равнодушные к чужой беде. Один из них — Вячеслав Леонидович Лепихин, который, работая помощником депутата Государственной Думы, неоднократно помогал и добивался финансирования операций на сердце обратившимся к нему за помощью людям. Другой — Владимир Витальевич Садов, сам перенесший сложную операцию на сердце и решивший, несмотря на свою инвалидность, помогать больным детям. По их инициативе в г. Новосибирске был создан Российский благотворительный некоммерческий фонд «Подари ребенку сердце». В состав попечительского совета Фонда вошел Научно–исследовательский институт патологии кровообращения имени Е.Н. Мешалкина, а основной целью организации является аккумулирование денежных средств на оказание персональной адресной помощи больным детям, нуждающимся в срочном оперативном лечении сердечно–сосудистых заболеваний, а также на приобретение расходных материалов и лекарств на эти операции.
В Фонде уже есть список с тринадцатью именами маленьких пациентов, которые ждут и надеются на лучшее (Леня — один из них). Помогая Фонду, каждый может принять участие в спасении жизни беззащитного человечка. Искренне оказанная помощь — это своеобразный дар вашего сердца — сердцу ребенка. И ваш пульс будет биться в унисон с жизнью крошечного существа.
P.S. Когда печатался этот материал, пришла радостная весть, что маленькому Лене уже оплачена операция на сердце, он скоро будет совершенно здоров! Мы очень рады тому, что нашлись настоящие русские люди, неравнодушные к чужой беде.
Все, кто готов оказать какую–либо посильную помощь в деятельности Фонда, могут обращаться по телефону 42–25–70 или перечислить средства на специальный счет. Подарите ребенку сердце!!!

Анна БУЛЬБИНА