Если бы Александр Городницкий не сказал, что на днях ему исполнилось 72 года, то никто бы не заподозрил его в столь почтенном возрасте. Никакого секрета из своей молодости он не делает. Просто торопится жить и не устает от жизни. «Есть надежда, что не пришел черед играть в домино с пенсионерами», — пошутил он. И добавил: «Я счастливый человек. Потому что ощущаю дефицит времени. Если нахожусь в одной комнате, то мне кажется, что в другой гораздо интереснее! Всегда занят работой, это укрепляет и духовно, и физически».
Может быть, тот, кто вырос на его песнях, кто и сам напевает под гитару и про атлантов, и про паруса «Крузенштерна», не знает, что Александр Городницкий — ученый–исследователь. Он — геофизик, доктор геолого–минералогических наук, профессор, заведующий лабораторией геомагнитных исследований океана (1985), академик Российской академии естественных наук (1992), член бюро секции наук о земле РАЕН (1993), председатель рабочей группы по геомагнитным и электромагнитным исследованиям океана в Совете по Мировому океану при Президиуме РАН, председатель рабочей группы по магнитным аномалиям морей и океанов во Всероссийском совете по геомагнетизму горных пород и палеомагнетизму при Президиуме РАН, член ученых советов Института океанологии иМеждународного университета в Дубне, геофизического Совета РАЕН... А еще он — член Союза московских писателей и Международного союза писателей–маринистов, президент Ассоциации российских бардов. Им опубликовано 8 книг стихов, две книги мемуарной прозы и несколько дисков с авторскими песнями. Городницкий является автором и ведущим цикла научно–популярных передач «Атланты: в поисках истины», идущих на ТВ каждую субботу. И конечно, пишет песни. На этот раз он привез в Новосибирск полтора десятка новых песен, не забыв и старые.
Говорит, что не любит южные края, не выступает там, гораздо уютнее чувствует себя, например, в Архангельске. В Новосибирске ему тоже комфортно. До сих пор тянет на Север, где прошла юность и навсегда запали в душу бухта Тикси, Большая река, пролив Сангар, Охта, перекаты, «болотный огонь зеленый». «Север не замораживает?» — удивляются собеседники. «Не замораживает, а завораживает», — отвечает бард, которому близок суровый народ — геологи, летчики, моряки, — которых его песни звали в дорогу, согревали от вьюги, помогали пережить разлуку с близкими. И о которых он писал с тех самых лет, когда впервые увидел, как «бродит за ангарами северная вьюга».
— На Севере люди более суровы, но и более открыты и сплоченны, — говорит бард. — Они понимают, что человек не выживет в одиночку. Именно на Севере снег ослепительно чист, но когда тает, превращается в непролазную грязь. Поэтому люблю черно–белую графику, музыку Грига, готическую архитектуру...
Он не стал сетовать на якобы вырождение авторской песни, на то, что сегодня мало поют Окуджаву, а в «Песни ХХ века» попала «Ты морячка, я — моряк». Хотя и удивлен этому факту, для него не совсем понятному. Ему по–прежнему близка «Темная ночь», потому что ее авторы и первый исполнитель Марк Бернес «выразили потребность человека не в масштабности, а в нормальном слове, которое было услышано, несмотря на бой пушек и гром оркестров». Коренной ленинградец Городницкий в беседе с новосибирскими слушателями, которые хотели вместе с ним вспоминать «то время и те чувства», философски заметил: «Отношения со временем у меня простые: мне жаль, что мое время кончается. Но интересно, что будет завтра. Плохого времени не бывает».

Яна КОЛЕСИНСКАЯ